Spolia opima (тучные доспехи) — особо почётный трофей, приносимый в дар Юпитеру Феретрийскому полководцем, получившим право на триумф.
Такой дар мог преподнести командующий войском (царь или консул), лично убивший в поединке вражеского полководца и снявший с него доспехи и оружие, которые и приносились в дар Юпитеру. Несмотря на то, что римляне признавали и выставляли и другие виды трофеев — например, штандарты и носы вражеских кораблей — spolia opima считался наиболее почётным трофеем и приносил огромную славу завоевавшему его.
Четвёртым должен был стать проконсул Марк Лициний Красс, убивший в 29 году до н. э. в бою царя бастарнов Дельдона, но Октавиан Август, боявшийся, что такая великая слава сделает Красса опасным соперником, под надуманными предлогами запретил ему посвящать доспехи[7].
По мнению античных авторов, ещё три военачальника совершили сходные подвиги, убив в поединках вражеских вождей[8][9]:
Однако все они воевали под ауспициями других полководцев, и потому не имели права посвятить в храм вражеские доспехи[8]. К тому же в отношении первых двух случаев у древних авторов нет единства: Валерий Максим и Авл Геллий называют противников римлян вождями, а Тит Ливий — просто отборными воинами. В каком ранге был Манлий Торкват, римские авторы не сообщают.
Возможно, еще одним в этом списке мог бы стать Друз Старший, который во время кампании в Германии в 12-9 гг. до н.э. постоянно искал на поле битвы (таких эпизодов было не меньше 3-х) германских вождей и предводителей, чтобы лично с ними сразиться. Источники неоднозначны, но предполагают, что он потенциально мог захватить spolia opima у германского вождя, став таким образом четвертым и последним римлянином, удостоенным этой чести.[16] Однако, независимо от того, действительно ли он смог сразиться с ними в бою, его безвременная смерть помешала ему пройти официальную церемонию их посвящения в храм. Примечательно, что после смерти Друза Август положил лавры не в Храм Юпитера Оптимуса Максима, как он это делал раньше, а в Храм Юпитера Феретрийского. Дж.У. Рич предполагает, что это действие было сделано в подтверждение памяти Друза и если бы Друз был жив, то он сам бы поместил в храме spolia opima.[17]