Коллективное письмо испанских епископов, 1937 , было пастырское письмом испанских епископов , которые оправдывали Франко~d восстания «s , который осаждается в испанской гражданской войне . Франко, представившийся мировому обществу как защитник церкви, был очень недоволен критикой, направленной против него некоторыми европейскими католиками, осуждающими не только убийства священников в республиканской зоне, но также убийства рабочих и крестьян в зоне национализма. . Почти все испанские епископы публично высказались за восстание, но Франко этого было недостаточно. 10 мая 1937 года Франко попросил Исидро Гома-и-Томаса обнародовать "текст, адресованный епископам всего мира с просьбой о том, чтобы он был опубликован в католической прессе повсюду, чтобы изложить истину ясно и в надлежащей перспективе »(из письма, Гома Эухенио Пачелли , 12 мая 1937 г.). Немедленно Гома приступили к работе над пропагандистским заявлением, направленным на международное католическое мнение [1].
В письме была указана дата 1 июля 1937 года, но оно не было доступно широкой публике до августа, потому что требовалось время как для получения подписей небольшого числа епископов, которые отказывались дать свое согласие на письмо, так и для обеспечения того, чтобы епископы повсюду мир, которому было адресовано письмо, получил его до того, как пресса раскрыла его содержание.
Письмо было отредактировано Гомой с некоторыми изменениями Энрике Пла-и-Дениэлем , епископом Саламанки , и дополнениями, внесенными Эйджо Гараем, епископом Мадрид-Алькала. В письме гражданская война называется «вооруженным плебисцитом» и обсуждается значение вооруженного конфликта - описание убийств священников и монахинь «должно было оказать сильнейшее влияние на получателей». Гома с энтузиазмом поддержал Франко - хотя он предупреждал об опасности нацистского влияния - «влияние на государство иностранной идеологии, которая имеет тенденцию уводить нас от христианских идей и влияний, создаст огромные проблемы при создании новой Испании».
Не подписавшие
Письмо подписали сорок три епископа и пять викариев капитула. Письмо не подписали пять епископов, хотя они не имели такого значения.
- Франсиско Видаль-и-Барракер, кардинал- архиепископ Таррагоны , наиболее значительный не подписавший договор, находился в изгнании в Италии в 1937 году - и ему так и не разрешили вернуться в Испанию. В январе 1939 года посол Франко при Святом Престоле сообщил кардиналу Таррагоны, что ему не разрешат вернуться в свою епархию - основное обвинение против него заключалось в том, что он не подписал Коллективное письмо. Видаль считал, что в идущей братоубийственной войне Церковь не должна отождествлять себя ни с одной из двух сторон, а упорно трудиться для умиротворения.
- Торрес Рибас, епископ Менорки , очень старый, полуслепой и потерявший контакт на острове, находящемся под властью республиканцев.
- Кардинал Сегура в Риме - Гома не требовал его подписи, так как он был отставным архиепископом Толедо .
- Хавьер де Ирасторса Лойнас, епископ Ориуэла-Аликанте, с 1935 года получил приказ проживать за пределами своей епархии.
- Матео Мугица Уррестаразу - епископ Витории - огорченный количеством священников, монахинь, монахов и верующих католиков, убитых националистами, не подписал документ, в котором одобрялись действия франкистских репрессий. В письме Святому Престолу в июне 1937 года Муджица сказал: «Согласно испанскому епископату, правосудие во франкистской Испании осуществляется хорошо, и это просто неправда. У меня есть длинные списки пылких христиан и образцовых священников, которые были безнаказанно убиты без суда и каких-либо юридических формальностей». [2]
- Шестой епископ Юсти Гитарт-и-Вилардебо , епископ Ургельский, почти не подписал. Гома настаивал «в безошибочно угрожающих выражениях», говоря епископу, что, хотя у Муджица и Видаля были особые мотивы для отказа от своих подписей, единодушие остальных было «достаточной гарантией того, что мы не пойдем по ложному пути». Гитарт отверг эту и подобные угрозы со стороны Гомы. В конце концов он согласился подписать, потому что Видаль-и-Барракер согласился, что он должен это сделать. [3]
Ограничения письма
Альварес Боладо, писатель о религиозном факторе гражданской войны, выделил четыре ограничения письма;
- 1: Тривиализация социального конфликта - Гома слишком легко снимает с Испанской церкви обвинение в том, что, как и богатые, она забыла о бедных и что на избирательном уровне Церковь отождествляла себя с правыми, которые выступали против социальной реформы, и когда он выиграл выборы в 1933 году, отменил лучшие из умеренных изменений, которые были внесены в 1931-1933 годах.
- 2: Упрощение баскской проблемы.
- 3: Отсутствие демократической чувствительности в политике. Было бы слишком упрощенно относить республиканскую сторону к коммунистам, в то время как похвала, отданная стороне Франко, раскрыла связи Гомы с ультраправой группировкой Accion Espanola . [4]
- 4: Недостаточность и сокрытие информации о репрессиях в националистической зоне - «самый серьезный недостаток документа» [5]
Рекомендации
- ↑ Глава шестая, Коллективное письмо, Порох и благовония , Хилари Рагер, Рутледж
- ^ Raguer, с.145
- ^ Raguer, p.112-113
- ^ Raguer, с.115. Примечание: martirologio епархиального архивариуса Хосепа Санабре, ссылаясь на ситуацию в Барселоне, отметил, что с сентября 1936 года священники и монахи обычно получали только тюремные сроки, и что после событий мая 1937 года, когда анархисты потеряли власть, «это бесспорно. что убийства наших товарищей, священников, прекратились, «и большинство священников, содержащихся в тюрьмах, были освобождены» (Рагер, стр.128). Писатель Джордж Оруэлл заметил, что в 1937 году коммунисты были ответственны за заключение в тюрьму, не фашисты, а революционеры [-] «Коммунизм теперь контрреволюционная сила»; «Антиклерикальное движение в его насильственной форме является народным движением и движением исконно испанских корней. Его корни не в Марксе или Бакунине, а в условиях самих испанцев».
- ^ Raguer, стр. 115-116