Жан-Луи́ Барро́ (фр. Jean-Louis Barrault, 8 сентября 1910, Везине, Ивелин — 22 января 1994, Париж) — выдающийся французский актёр и режиссёр.
Закончил престижный столичный лицей Шапталя. Учился у Ш. Дюллена, играл у него в труппе (1933—1935), позже ставил в его театре Лафорга, Фолкнера, Гамсуна (последнего — вместе с Роже Бленом). Увлекался мимическим искусством. В 1940—1946 — в «Комеди Франсез», поставил Федру Расина, Атласный башмачок Клоделя. В 1945 с огромным успехом сыграл мима Батиста Дебюро в фильме М. Карне «Дети райка» (по сценарию Ж. Превера).
В 1946 году основал вместе с женой, актрисой Мадлен Рено (1900—1994), театральную компанию Рено-Барро; с 1953 выпускаются Тетради компании. Спектакли ставились в здании театра «Мариньи».
В 1959 по предложению министра культуры Андре Мальро возглавил столичный театр «Одеон». На сцене театра шли пьесы классического репертуара (Шекспир, Расин) и современные произведения — драмы Беккета, Жене, Маргерит Дюрас.
В ходе Красного мая 1968 года "Одеон", возглавляемый Барро, подвергается месячной оккупации бунтующих студентов. Из министерства культуры до этого поступает устное распоряжение: «Если студенты начнут выполнять свой план, откройте перед ними двери и начните диалог!». Дождавшись выхода из театра зрителей после спектакля, гошисты заполоняют собой весь зрительный зал и сцену, после чего Барро пытается обратиться к собравшимся с речью: "Стоит неописуемый галдеж. Я беру слово. Ссылаюсь на международный характер Театра Наций. Меня никто не слушает. Все говорят одновременно [...] Из этого всеобщего беспорядка я делаю выводы: 1. Студенческое движение не направлено ни против определенного человека, ни против определенной программы (это будет сформулировано в их первом бюллетене). 2. Театр де Франс — символ «буржуазной культуры» — упразднен. 3. Отныне зал Одеона превратится в политический форум. 4. Всякий диалог невозможен[4]". Начинается месячный период разгромления театра, бесконечных митингов и словопрений в стенах "Одеона". Захватившие устраивают там общежитие, приносят туда раненных и убитых, которые там и остаются до конца оккупации.
Воспользовавшись ситуацией французское правительство оставляет театр на разорение студентов, таким образом, спася важные административные здания, радио и телевидение. Барро отмечает, что и его вместе с труппой бросают на произвол, министр культуры Мальро дистанцируется от ситуации и не выходит на связь. О царящей атмосфере в театре во время и после погрома Барро пишет: