Габсбургская губа (габсбургская челюсть, австрийская губа) — выраженная наследственная нижняя губа Габсбургов, результат наследственного чрезмерного развития нижней челюсти («истинная» прогения или нижнечелюстная прогнатия)[1] и патологического прикуса III класса. Является частью характерного габсбургского лица.
На протяжении веков у Габсбургов была чрезвычайно выраженная нижняя губа или нижняя челюсть. Джеральд Д. Харт делает вывод из обзора изображений Габсбургов на монетах и портретах, что это смещение челюстей было частью доминирующего семейного наследия по крайней мере с 1440 по 1705 год[2]. Большинство палеопатологических исследований ограничивались оценкой физиогномики в соответствии с представлениями художников, создавших обширнейшую портретную галерею Габсбургов за длительные периоды времени. В двух исследованиях на предмет анатомических аномалий были изучены скелеты[3].
Есть несколько гипотез о времени появления феномена. Некоторые исследователи полагают, что уже у Рудольфа I (1218—1291) была слабо выраженная габсбургская нижняя губа, что, однако, не может быть доказано и должно считаться легендарным утверждением. Также можно встретить утверждения, что ярко выраженной нижней губой обладала Иоганна фон Пфирт (1300—1351), жена Альбрехта II Австрийского (1298—1358).
Достоверно это анатомическое отличие проявилось у Габсбургов к 1440-м годам[4]. В числе первых его обладателей называют Альбрехта II (1391—1439) и Кимбургу Мазовецкую, мать императора Фридриха III. Из-за инбридинга чрезвычайно выраженной была прогения у последнего испанского правителя Габсбургов, Карла II (1661—1700), из восьми прадедов которого шестеро были Габсбургами, а седьмой — Виттельсбахом (причём мать последнего также была из Габсбургов). Черта, бросающаяся в глаза на портретах его отца и деда, стала настолько сильной, что Карл II считался инвалидом, ибо с трудом мог говорить и жевать. Елизавета Шарлотта Пфальцская называла своего зятя Леопольда I, сына Элеоноры Марии Жозефа из рода Габсбургов, «австрийской мордой»[5].
Многовековая передача этой наследственной черты внутри семьи обусловлена сильной династической эндогамией, которая во время сосуществования двух линий Габсбургов, испанской и австрийской, привела к бракам близких родственников между 1516 и 1700 годами (см. редукция предков, инбридинг у людей). Из этого Ханс-Иоахим Нойман приходит к выводу, что речь идёт об аутосомно-доминантном наследовании[6][7].