«Дни жатвы» (англ. Days of Heaven[3]) — второй по счёту кинофильм американского режиссёра Терренса Малика (1978). Его часто называют обладателем самого красивого изобразительного ряда в истории кинематографа[4][5][6]. По окончании работы над фильмом Малик на 20 лет отошёл от режиссуры[6].
Действие происходит накануне вступления США в Первую мировую войну. Билл, работавший на металлургическом заводе в Чикаго, в результате ссоры убил человека и находится в бегах. Вместе со своей подругой Эбби и юной сестрой Линдой он скрывается в глуши техасского выступа, где работает на уборке урожая. О событиях за кадром рассказывает Линда.
Во избежание пересудов Билл с Эбби выдают себя за брата и сестру. Когда за Эбби начинает ухаживать богатый фермер, который, по слухам, неизлечимо болен, и делает ей предложение, Билл даёт согласие на этот брак. Влюблённые рассчитывают после смерти фермера унаследовать его состояние. Однако здоровье фермера оказывается весьма крепким, к тому же Эбби со временем влюбляется в собственного мужа…
Съёмки фильма проходили осенью 1976 года, преимущественно в Канаде. С целью экономии бюджета в фильме были заняты начинающие, малоизвестные актёры[7]. Дом фермера по собственному проекту построил художник-постановщик Джек Фиск, известный как муж Сисси Спейсек и близкий друг Дэвида Линча. Стремясь к максимальной реалистичности, костюмер Патриция Норрис сшила костюмы из ношеной одежды и старых тканей. Закадровый комментарий Фиска и Норрис о подробностях работы над фильмом вошёл в издание фильма на DVD, подготовленное в 2007 году компанией Criterion[8].
Съёмки шли очень медленно, главным образом в короткий 20-минутный промежуток «золотого часа», который непосредственно предшествует закату. Как вспоминал оператор Н. Альмендрос, режиссёр поставил перед съёмочной группой задачу вести рассказ не словами и диалогами, а при помощи визуального ряда: «Мало кто отдаёт предпочтение изображению. Для большинства режиссёров приоритетны сюжет и актёры»[9]. По словам одного из киноведов, Малик стремится воздействовать не только на слух и зрение публики, но также на осязание, обоняние, вплоть до вкусовых ощущений[10].
После «Барри Линдона» некоторые операторы, и Альмендрос в их числе, считали необходимым снимать исторические ленты с использованием сугубо естественного освещения: в начале XX века электричество ещё не проникло в сельскую местность. Минимальное использование искусственного света и тщательное выстраивание каждого кадра (с целью придания ему глубины) затягивало съёмочный процесс. При разработке изобразительного решения Малик и Альмендрос отталкивались от прецизионистской живописи (Вермеер, Хоппер) и таких полотен регионалистской школы середины XX века, как «Мир Кристины» Эндрю Уайета[11].