Ликвидация кладбищ в СССР
Ликвидация кладбищ — практика уничтожения некрополей различных конфессий, получившая широкое распространение в СССР в 1920—1930-х годах[1].
Ликвидация церковных кладбищ обосновывалась закрытием, перепрофилированием и сносом мест отправления культа. Общегосударственная атеистическая идеология предполагала разрушение христианских святынь, в число которых попадали и погосты[2]. Ведь пока при храмах существовали кладбища, советские люди посещали и стоявшие рядом с ними храмы. Декретом СНК от 7 декабря 1918 года «О кладбищах и похоронах» православная церковь и иные конфессии были отстранены от похоронного дела.
С другой стороны, исторически сложившаяся градостроительная структура, включая многочисленные кладбища при храмах, сдерживала развитие быстро растущих в условиях индустриализации городов. В мегаполисах — Москве, Ленинграде, Нижнем Новгороде — хозяйственники настаивали на сносе не только церковных, но и общегородских кладбищ, чтобы оперативно освоить высвободившиеся территории. Чаще всего на них появлялись парки[3], жилые дома и даже производственные объекты[4].
Наконец, как и во времена Екатерины II, когда Сенат в 1771 году, в связи с опустошительной эпидемией чумы в Москве, запретил своим указом хоронить покойников в городской черте[5], власти ссылались на соображения санитарного благоустройства. Принятые в 1920-е годы «Санитарные нормы и правила устройства и содержания кладбищ» запрещали размещать кладбища рядом с общественными зданиями. Поскольку в крупных городах бывшие монастыри использовались для размещения различных учреждений, расположенные в них некрополи подлежали сносу.
Масштабное движение по ликвидации кладбищ было развёрнуто в конце 1920-х годов. Ещё в 1925 году в музей общества «Старый Петербург» начали поступать со Смоленского кладбища Петербурга бронзовые и мраморные скульптурные детали, а также иконостасы закрытых церквей. Часть экспонатов позднее попала в Русский музей, а часть бесследно исчезла[6].
Массовые работы по «приведению в порядок кладбищ» в Москве начались в 1927—1928 годах [7]. Людям, неравнодушным к отечественной истории, в лучшем случае удавалось выторговать у властей право сохранить отдельные надгробия ввиду их художественной ценности либо разрешение перевезти на музеефицированный некрополь останки выдающихся людей[7]. (Случаи, когда переносили и надгробие, и прах похороненного, встречались редко. Обычно переносилось либо одно, либо другое).
