Миле́тская школа, миле́тцы — первая древнегреческая научно-философская школа[1][2], основанная Фалесом в Милете, древнегреческой колонии в Малой Азии в 1-й пол. VI в. до н. э. Представители — Фалес, Анаксимандр, Анаксимен.
Иногда её включают в состав «ионийской философии» (греч. Ἰωνικῆς φιλοσοφίας), понятие которой вводит Диоген Лаэртский. К ионийским философам относились ученики Фалеса и ученики его учеников: Анаксимен, Анаксимандр, Анаксагор, Архелай. Ионийская философия относится к раннему (досократическому) периоду формирования греческой философии и характеризовалась интересом к естественнонаучной («физической») проблематике (натурфилософия).
Милет, по названию которого получила своё название и школа, в то время был крупнейшим древнегреческим городом на западном берегу Малой Азии[2][3].
К Милетской школе относят истоки древнегреческой, а следовательно и европейской науки: физики, астрономии, метеорологии, биологии и географии, а также (возможно) математики. Представления о космогонии, космологии, теологии и физике, прежде в абстрактно-символическом виде распространённые по мифологии и традиции, милетцы перевели в плоскость научно-практического интереса. Они ввели первую научную терминологию, впервые стали писать свои сочинения прозой (однако их сочинения не сохранились)[1]. Как отмечает И. Д. Рожанский, «милетская школа» не являлась таковой в позднейшем смысле непосредственной преемственности какой-либо определённой идеи[4].
Исходя из принципа сохранения: «ничто не возникает из ничего», милетцы полагали единое вечное, бесконечное, «божественное» первоначало видимого многообразия вещей, источник жизни и существования космоса. Таким образом, в основе многообразия явлений они усмотрели некое единое правещество; для Фалеса это — вода, для Анаксимандра — апейрон (неопределённое и беспредельное первовещество), для Анаксимена — воздух. («Воду» Фалеса и «воздух» Анаксимена следует, конечно, понимать условно-аллегорически, как символ комплекса абстрактных свойств такого первовещества.)
Считается, что милетские философы не были материалистами в современном смысле слова. «Различие между материей и духом в те времена ещё не было установлено, а до тех пор, пока это не сделано, нельзя говорить о материалистах в том же смысле, в каком мы говорим о них сейчас»[5]. Как пишет Ф. Х. Кессиди, первые греческие философы «не знали ни чисто материального начала, ни чисто идеальной сущности»[6].