Народность (калька с фр. nationalité, национальность[1]) — термин, означающий принадлежность к народу, который понимается как гражданская или как этническая общность либо как простонародье[1].
Является одним из трёх пунктов теории «официальной народности», разработанной российским министром народного просвещения Сергеем Уваровым, который сформулировал триаду «Православие, самодержавие, народность», ставшую формулой русского консерватизма[2].
Идея гражданской концепции нации (1790—1833), связанная с представлениями о народном суверенитете, народном представительстве и конституционном строе, возникла задолго до формирования официального государственного национализма и этнического понимания нации. В течение нескольких десятилетий эта идея преобладала в России. Та или иная её форма разделялась декабристами, которые стремились к ограничению самодержавия через установление конституционной монархии или введение республиканского строя. Та же гражданская трактовка идеи нации использовалась в 1797 году будущим императором Александром I, заявлявшим, что, когда он станет царём, то дарует России конституцию и «нация изберёт своих представителей». Но после восстания декабристов, восшествия на престол Николая I и в особенности польского восстания 1830—1831 годов, выдвинувшего лозунги национального суверенитета, ранний дискурс о нации и национальном представительстве, которые понимались в качестве желанной, хотя и труднодостижимой цели, в официальных кругах сменился на отрицание конституции и национального представительства, понимаемых как неуместные для России в принципе[3].
Впервые термин был использован Петром Вяземским в 1819 году в качестве русского соответствия французскому слову nationalité. Но французское понятие национальности могло относиться ко всем жителям Франции, тогда как русский термин «народность» до середины XIX века акцентировался на «простонародности», аналогично немецкому Volkstum[1].
В период идеи «официальной народности» (1833—1863) происходит огосударствление идеи нации. Одним из основных средств подавления гражданского национализма стала его замена на его относительные подобия. В 1833 году, вступая в должность министра просвещения Сергей Уваров изложил триаду «Православие, самодержавие, народность», которая была призвана защитить страну от европейского свободомыслия и являлась антитезой другой формуле: «Свобода, равенство, братство», включавшей основные идеи Французской революции. Российские консерваторы считали их органично неприемлемыми для русского народа[4].