«Саги о королях» или «Саги о конунгах»[1] (исл. Kongesagaer, «королевские саги») — один из жанров средневековой исландской литературы. Действие таких саг происходит в скандинавских королевствах, главным образом в Норвегии. Наиболее известный образчик жанра — сборник саг «Круг земной», составление которого приписывают Снорри Стурлусону.
Есть сведения, что какие-то тексты о норвежских королях были написаны Сэмундом Мудрым (вероятно на латыни) и Ари Мудрым (на исландском языке)[2]. Оба эти произведения утрачены. Первой из известных «саг о королях» может считаться сага о Сигурде Мунне и Инги Горбуне, Hryggjarstykki, составленная приблизительно в 1150—1170 годах и тоже не сохранившаяся.
Около 1190 года в Исландии появился целый ряд саг, посвящённых королям, крестившим Норвегию, — Олаву сыну Трюггви и Олаву Святому. В период с 1180-х годов в Норвегии создавалась «Сага о Сверрире», о которой известно, что по крайней мере часть текста была записана исландским аббатом Карлом Йонссоном под непосредственным руководством короля Сверрира[3].
В конце XII века начали появляться большие своды саг, представляющие собой уже рассказ не об отдельном короле, а о всей истории Норвегии с легендарных времён до 1177 года — того момента, с которого начинается действие «Саги о Сверрире». Первым таким произведением стал «Обзор саг о норвежских конунгах» — возможно, единственная сага этого жанра, написанная норвежцем, а не исландцем. Затем были составлены «Гнилая кожа», описывающая период с 1035 по 1177 годы, и «Красивая кожа», в которой повествование начинается со времён Хальвдана Чёрного[4]. Примерно в 1230 году был составлен «Круг Земной» — эталонное и самое знаменитое произведение этого жанра[5].
Последние «саги о королях» были созданы в конце XIII века. Среди них — написанные Стурлой Тордарсоном «Сага о Хаконе Старом» и «Сага о конунге Магнусе Исправителе Законов».
В отличие от «саг об исландцах», «саги о королях» часто имели заказчика — в лице или правителя, или церковного иерарха. При этом, сохраняя внешнюю тенденциозность, авторы саг не умели замалчивать факты, противоречившие их концепции, — скажем, жестокость королей-крестителей[6].