Старояпонский язык (яп. 上古日本語/上代日本語 дзё:ко нихонго / дзё:дай нихонго) — самая древняя из известных форм японского языка.
О том, каким именно был старояпонский язык, до сих пор продолжаются споры, так как ключевые старояпонские тексты не позволяют составить полной картины.
Периодизация истории японского языка весьма противоречива, имеется несколько версий датировок и способов разделения на периоды[1]. Зачастую на версии влияет политика: принятой верхней временно́й границей (закатом) старояпонского считается 794 год нашей эры[1], когда столицу из Хэйдзё перенесли в Хэйан. Но нижнюю границу чётко определить очень трудно: небольшая часть японской лексики, обычно топонимы и имена, записана в китайских текстах иероглифами по фонетическому принципу («как слышится»), например, в главе «Троецарствия» «Вэй чжи» (魏志, Записи Вэй, 3 век нашей эры). Также периодически археологами извлекаются деревянные таблички с надписями. Тем не менее обычно границу устанавливают на 712 год нашей эры по практическим соображениям: в 712 году закончен Кодзики, древнейший письменный памятник достаточной длины. 712 год — это начало периода Нара (710—794). Более формальная методология часто датирует старояпонский нечётко: «по 794 год», не указывая начала. Источники кроме «Кодзики» — это Фудоки (720 год), Нихон сёки (720 год), Манъёсю (около 759 года).
Японские слова впервые стали записывать с помощью китайских иероглифов уже во второй половине пятого века нашей эры (Инарияма Кофун, часть периода Кофун). Тем не менее самые ранние японские тексты написаны на вэньяне, хотя их можно читать по-японски с помощью камбуна. Некоторые из этих китаеязычных текстов обнаруживают влияние японской грамматики, например, иногда сказуемое ставится после прямого дополнения, как в японском, а не перед ним (как в вэньяне). В подобных текстах японские частицы могут записываться китайскими иероглифами фонетически.
Со временем фонетическое использование кандзи набирало всё бо́льшую популярность, в конце концов породив манъёгану. В Кодзики манъёганой уже записывали личные имена и топонимы, а в тексте Манъёсю она занимает значительное место.
С другой стороны, китайские иероглифы начинают использовать семантически, для обозначения японских слов, связанных с китайскими по смыслу, а не по звучанию. Например, знаком кит. 谷, пиньинь gǔ, палл. гу, буквально: «долина» начали записывать японское слово тани (яп. たに, «долина»). Позже с помощью китайских иероглифов стали записываться как слова с примерно похожим звучанием, так и слова с похожим значением. Например, с помощью 谷 записывали слово дани (яп. だに, «как минимум», «во всяком случае»).