И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови.
Омойтесь, очиститесь; удалите злые деяния ваши от очей Моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро, ищите правды, спасайте угнетённого, защищайте сироту, вступайтесь за вдову. Тогда придите и рассудим, говорит Господь. Если будут грехи ваши, как багряное, как снег убелю; если будут красны, как пурпур, как волну убелю.
«В Библии более или менее установлена последовательность элементов раскаяния: пост и молитвы, разрывание одежд и облачение во власяницу, однако главное, как уже сказано, — выразить раскаяние и обязаться воздерживаться в будущем от прегрешений и умножать благие деяния; это относится как к индивидуальному, так и всенародному раскаянию. Законоучители Талмуда всячески подчёркивали значение раскаяния и именно они сформулировали понятие тшува (так же они назвали и пятую часть молитвы Амида). Бог создал раскаяние ранее мира (Псах. 54 а), оно достигает трона Господня, продлевает жизнь человека и приносит избавление (Иома 86 а-б). Бог побуждает Израиль раскаяться и не стыдиться этого, как сын не стыдится вернуться к любящему его отцу (Втор. Р. 2:24)»[2].
Маймонид считал, что полное раскаяние (тшува гмура) достигается тогда, когда человек, попав в условия, позволяющие повторить прежний проступок, способен воздержаться от него (Яд, Тшува 2:1)
Учение хасидизма придаёт понятию «тшува» особый смысл и глубину — основываясь на талмудических сентенциях о том, что «тшува предшестовала миру», «раскаявшиеся грешники стоят выше, чем законченные праведники», «еврейский народ будет избавлен лишь в заслугу тшувы», учение хасидизма ставит тшуву в центр всего служения человека Всевышнему.