Фрески Пенджикента являются одними из самых известных росписей доисламского периода в Пенджикенте, древнем Согде, в Таджикистане. На этом месте были обнаружены многочисленные фрески, и многие из них сейчас выставлены в Эрмитаже в Санкт-Петербурге и в Национальном музее древностей Таджикистана в Душанбе. Фрески раскрывают космополитический характер пенджикентского общества, которое в основном состояло из согдийской и тюркской элиты и, вероятно, других иностранных купеческих групп разнородного происхождения[1]. Значительное сходство с древнетюркской одеждой, предметами вооружения, причёсками и ритуальными чашами отмечается сравнительным исследованием[2].
Фрески Пенджикента являются самыми ранними известными согдийскими фресками, начиная с конца V до начала VI века нашей эры. Им предшествуют фрески эфталитов Тохаристана, как видно из Балалык-тепе, от которых они получили иконографическое и стилистическое влияние[3]. Также видно большое разнообразие эллинистических влияний греческих декоративных стилей, а также местных зороастрийских, христианских, буддийских и индийских культов.
Производство росписей началось в конце V века нашей эры и прекратилось в 722 году нашей эры со вторжением Аббасидского халифата, мусульманским завоеванием Трансоксианы, многие произведения искусства были повреждены или уничтожены в то время[4][5][6].
У всех правителей не было зарегистрированных династий, первый правитель был хионито-эфталитом, а у второго правителя было тюркское имя[7][8][9][10][11]. Нет убедительных доказательств того, что к чеканке пенджикентских монет причастна «царица Нана»[4]. Существуют противоречивые сведения об отце Чекина Чура Бильге, известном как Пычвитт, который правил Пенджикентом в начале VII века и около 658 года нашей эры[4].
Сценами празднеств изобилуют фрески[4][5][6]. Сидящие на восточный манер мужчины одеты в «тюркские» длинные пальто с отворотами, похожие на одежду, найденную на Алтае[2]. Отвороты не были распространены в парфянских, кушанских или сасанидских кафтанах, однако они появляются в искусстве эфталитов, согдийцев и буддистов. Изображения обоих полов в одежде с одним и двумя лацканами появляются в таких крупных местах, как Самарканд, Пенджикент и Синьцзян. Кнауэр предполагает, что политическое господство западных тюрок привело к принятию лацканов в результате распространения кочевых тюркских племён, которые позже ассимилировались[12].
Считается, что повествование об иранском Шахнаме и эпическом цикле Рустама отражено в серии фресок «Голубого зала» («Рустемиада») в Пенджикенте, относящейся к первой половине VIII века. В основном они хранятся в Эрмитаже, зал 49[4][5][6][13], и предположительно имеют согдийское, тюркское или кушанско-эфталитское происхождение[11].