В начале своего правления относительно небольшие владения вестготов в области Аквитания с центром в городе Тулуза Эйрих смог раздвинуть до обширных территорий, включавших в себя Галлию южнее Луары, Септиманию, Прованс и бо́льшую часть Пиренейского полуострова.
Эйрих попытался упорядочить жизнь молодого королевства и оставил после себя свод законов (так называемый кодекс Эйриха), в котором отдельные готские традиции накладывались на классическое римское право.
Первые годы правления Эйриха ознаменовались значительным оживлением дипломатической активности, направленной, вероятнее всего, против Римской империи. В 466 и 467 годах его послы едут к свевам, к вандалам и к императору Византии Льву I[3], и это свидетельствует о трёх сторонах, с которыми Эйрих вынужден был считаться. Что при этом обсуждалось, не известно. Во всяком случае, когда римляне в 467 году стали угрожать Карфагену, то как готские, так и последовавшие за ними свевские послы удалились столь поспешно, что это было похоже на бегство. Видимо, их совесть была не совсем чиста, и это кое-что говорит о содержании их поручений. Эйрих сложил с себя статус федерата, и всё же его политика альянсов не принесла ощутимых результатов.
Однако широкомасштабные планы по заключению союзов с другими племенами показывают, что Эйрих собирался продолжать и даже развивать политику расширения пределов своего государства, основы которой были заложены его предшественниками[4].
В том же 467 году римским императором стал Прокопий Антемий — ставленник императора Византии Льва I. Новый император прибыл из Восточной империи, и поначалу его, как «гречишку» (слово «грек» в военной среде было бранным и применялось к «тряпкам» и трусам) и «запальчивого галата», не воспринимали всерьёз. На самом деле Антемий был способным военачальником. В своё время он боролся с паннонскими остготами и сразу понял, насколько опасен Эйрих. В Галлии бретоны, бургунды, наследники Эгидия — Павел и Сиагрий вместе с салическими и, возможно, даже с рейнскими франками должны были образовать мощную антиготскую коалицию, которую император собирался усилить регулярным войском из Италии. К югу от Пиренеев такой союз намечалось заключить со свевами и римским населением Испании. Но хотя этот план с точки зрения императора был весьма хорош, выполнялся он медленно и несогласованно. Плачевный конец грандиозного римского наступления на вандалов настолько окрылил Эйриха, что он уже в 468 году начал войну в Испании. По словам Исидора Севильского, он «без задержки начал грандиозное и разрушительное наступление на Лузитанию»[2].