Анато́лий Васи́льевич Э́фрос (настоящее имя — Ната́н Исаа́кович[1] (Иса́евич) Эфрос; 20 сентября (согласно сохранившейся записи о рождении[4][5]; в ряде источников 3 июня[6][7][8] и 3 июля[9]) 1925, Харьков, Украинская ССР — 13 января 1987, Москва) — советский режиссёр театра и кино, педагог; заслуженный деятель искусств РСФСР (1976).
Анатолий Эфрос родился в Харькове в семье инженера Исаака Вельковича (Вольфовича) Эфроса и Лидии Соломоновны Эфрос. В годы Великой Отечественной войны работал слесарем на авиационном заводе, с которым его семья была эвакуирована из Харькова в Молотов[10].
С детства увлечённый театром, Эфрос в 1943 году поступил в актёрскую студию Ю. А. Завадского при Театре им. Моссовета, находившемся в то время в эвакуации в Алма-Ате; в 1944 году он поступил на режиссёрский факультет ГИТИСа, в мастерскую Николая Петрова[11], но параллельно посещал занятия мастерской Алексея Попова и Марии Кнебель — лучших педагогов факультета[12]. «То, чего ему недоставало у своего педагога, — писал однокурсник Лев Щеглов, — он получал на занятиях соседнего курса. […] Это дало в будущем замечательные плоды. […] Не пройди он эту школу, может, и не было бы того Эфроса, которого мы знаем»[13].
Окончив ГИТИС в 1950 году, Эфрос первую свою самостоятельную постановку осуществил в 1951 году — «Прага остаётся моей» в Центральном доме культуры железнодорожников. На профессиональной сцене дебютировал в том же году спектаклем «Приезжайте в Звонковое» по пьесе А. Корнейчука в Московском областном драматическом театре им. Островского.
В 1951—1953 годах Анатолий Эфрос набирался опыта в Рязанском драматическом театре. В 1954 году он был направлен в качестве режиссёра-постановщика в Центральный детский театр, где встретился со своим институтским педагогом — уволенной из МХАТа Марией Кнебель, годом позже возглавившей театр[14], и под её «поощрительным надзором», как выразился П. А. Марков[15], в считанные годы сумел превратить забытый зрителями ЦДТ в один из самых интересных и популярных театров столицы[16]. Хотя репертуар ЦДТ как таковой был ориентирован прежде всего на подростковую аудиторию («В добрый час!» и «В поисках радости» В. Розова, «Друг мой, Колька» А. Хмелика и др.), при Эфросе он перестал быть исключительно детским[15]. П. Марков, рассказывая об этом периоде творчества режиссёра, отмечал его умение говорить на языке, доступном для юных зрителей, «нигде не опошляя и не упрощая своих мыслей», спектакли его подкупали неподдельным интересом к миру переживаний подростка, он увлекался сам и умел увлечь других[17].