Spe Salvi (Спасены в надежде) — вторая из трёх энциклик Папы римского Бенедикта XVI, опубликованная 30 ноября 2007 года.
Энциклика посвящена теме надежды и продолжает цикл энциклик о христианских добродетелях, так как первой энцикликой папы Бенедикта XVI стала Deus Caritas Est, посвящённая христианской любви.
Энциклика содержит более 18 900 слов, разделённых на пятьдесят параграфов, и состоит из введения и восьми глав. Название энциклики взято из восьмой главы Послания к Римлянам: «Ибо мы спасены в надежде. Надежда же, когда видит, не есть надежда; ибо если кто видит, то чего ему и надеяться? Но когда надеемся того, чего не видим, тогда ожидаем в терпении.» (Рим. 8:24, 25). Комментируя выход энциклики в свет глава пресс-центра Святого Престола Федерико Ломбарди сказал, что энциклика является «абсолютной и персональной» работой папы Бенедикта XVI. Ломбарди также добавил, что папские советники работали над проектом другой энциклики на социальные темы (позднее она была выпущена под именем Caritas in Veritate) и были удивлены, когда папа решил сначала завершить работу над энцикликой о надежде[2].
Основная идея энциклики — рассмотреть роль надежды в христианском учении и проследить её трансформацию в ходе истории. Несмотря на чисто богословское содержание, понтифик очень часто по ходу текста прибегает к историческим примерам и судьбам отдельных личностей. В главе «Вера есть надежда» он приводит пример святой Джузеппины Бахиты, как образец «надежды, исходящей из реальной встречи с Богом». В главе «Понятие надежды, основанной на вере, в Новом Завете и в ранней Церкви» Бенедикт XVI противопоставляет надежду на лучшее будущее через революционно-политические преобразования, такие как восстания Бар-Кохбы или Спартака, которые в итоге потерпели поражения, и надежду, которая была принесена в мир Христом и которая оказалась способна преобразовывать человеческое общество изнутри[2].
В главе «Трансформация христианской веры-надежды в Новое время» понтифик особо останавливается на эпохе Просвещения и Французской революции, а также на марксизме. Высказывается мысль о том, что Просвещение и марксизм (приведшие соответственно к двум революциям — французской и русской) привели к своеобразному извращению понятия разума. Его превратили в абсолют, не считаясь со слабостью человеческой природы[4]. Параграф 21 энциклики полностью посвящён критике марксизма:
Итак, после революции Ленину пришлось столкнуться с тем, что в трудах его учителя нет никаких указаний о том, как действовать дальше. Да, он говорил о промежуточной фазе диктатуры пролетариата как об одной из необходимостей, которая, однако, в дальнейшем, исчезнет сама собой. Мы прекрасно знаем эту «промежуточную фазу» и знаем, как она развивалась дальше, оставляя за собой удручающее разрушение, вместо того чтобы оздоровлять мир[5].