Гре́ко-болга́рская схи́зма (болгарский раскол, болгарский церковный вопрос) — одностороннее провозглашение 11 мая[K 1] 1872 года автокефалии иерархами Константинопольского патриархата болгарского происхождения (фактически раскол произошёл ещё в апреле 1860 года) и последовавшие в сентябре того же года прещения со стороны кириархальной Церкви — Константинопольского патриархата, а также ряда иных. Автокефальный статус Болгарской церкви был признан Константинопольским патриархатом лишь в феврале 1945 года.
Сторонники болгарской автокефалии считали правовым основанием создания независимого Болгарского экзархата (болг. Българска екзархия) султанский фирман османского (оттоманского) правительства визиря Аали-паши, провозглашённый 28 февраля 1870 года, хотя последний не предусматривал полной канонической независимости (автокефалии) болгар и рассматривался оттоманским правительством как утративший силу после провозглашения схизмы.
Как и все православные Османской империи, болгары входили в греческий («римский») миллет, главой (миллет-баши) которого был греческий[K 2] Константинопольский патриарх, предстоятель «Великой церкви». 16 января 1767 года Патриарх Самуил I, по письменной просьбе Охридского архиепископа Арсения II, упразднил автокефальную Охридскую архиепископию (сами Охридские архиепископы к тому времени были греками), которая была подчинена Патриархии на правах Преспанской митрополии.
С 1820-х годов в епархиях, населённых преимущественно болгарами, — на фоне общего роста национализма и освободительного движения — шло церковно-общественное движение за более широкое использование церковнославянского языка в богослужении (вместо греческого), за право избрания народом лиц болгарского происхождения на епископские кафедры (епископат был греческий) и перевод архиереев на оклады (вместо податей и сборов). Такие устремления не могли не вступать в противоречие с панэллинизмом фанариотов, которые в значительной мере контролировали патриархию и мечтали об эволюционной реставрации Византии на месте Османской империи.
По мнению непосредственного участника событий Тодора Бурмова (впоследствии первый премьер-министр Болгарского княжества), «только после обнародования султаном Абдул-Меджидом в 1839 году известного гюльханийского гатти-шерифа, до некоторой степени ослабившего практиковавшийся прежде на всех ступенях турецкой правительственной администрации безграничный произвол и поставившего задачею хотя бы некоторое охранение и обеспечение личных и имущественных прав всех, без различия религии и племени, — и болгары осмелились заявить свой голос против ничем не ограниченной зависимости их от греческого духовенства, подготовлявшего поглощение Болгарии панэллинизмом»[1].