Ипполи́т Матве́евич Воробья́нинов (1875, Старгородский уезд — после 1928), по прозвищу Ки́са — персонаж романа «Двенадцать стульев» (1928) и рассказа «Прошлое регистратора ЗАГСа» (1929) Ильи Ильфа и Евгения Петрова.Остап Бендер о нём: «Кто, по-вашему, этот мощный старик? Не говорите, вы не можете этого знать. Это — гигант мысли, отец русской демократии и особа, приближенная к императору»[1].
Биография И. М. Воробьянинова до 1913 года описывается в рассказе «Прошлое регистратора ЗАГСа» (1929), который является неизданной главой из романа «Двенадцать стульев».
Был женат, овдовел, прокутил состояние своей жены. После революции 1917 года, лишённый положения помещика и уездного предводителя дворянства, И. М. Воробьянинов перебрался в уездный город N (один из возможных «прототипов» которого — Старобельск). В этом маленьком провинциальном городке работал в ЗАГСе, где управлял столом регистрации смертей и браков. Жил вместе с тёщей, Клавдией Ивановной Петуховой.
Перед смертью тёща призналась Ипполиту Матвеевичу в том, что спрятала свои дореволюционные фамильные драгоценности в одном из двенадцати стульев гарнитура работы мастера Гамбса. Поиски сокровища и составляют сюжет романа «12 стульев». На момент событий ему было 52 года (однако во время флирта с девушкой сказал, что ему 38).
На второй день после встречи с Остапом Бендером, Воробьянинов получил от него профсоюзную книжку «члена союза совторгслужащих». Отныне формально он действует в романе, по аттестации Остапа, как «Конрад Карлович Михельсон, сорока восьми лет, холост, член союза с тысяча девятьсот двадцать первого года, в высшей степени нравственная личность, мой хороший знакомый, кажется, друг детей…». (По данным «Вестника Народного Комиссариата по продовольствию» за 1918 г., Конрад Карлович и Карл Карлович Михельсон приехали из Прибалтики и, будучи оптантами, приняли гражданство РСФСР). Иногда компаньон именует его «либер фатер Конрад Карлович», «гражданин Михельсон».
— Послушайте, — сказал вдруг великий комбинатор, — как вас звали в детстве?
— А зачем вам?
— Да так! Не знаю; как вас называть. Воробьяниновым звать вас надоело, а Ипполитом Матвеевичем слишком кисло. Как же вас звали? Ипа?
— Киса, — ответил Ипполит Матвеевич, усмехаясь.
— Конгениально!