Либерализм в России в различные исторические периоды имел свои особенности. В эпоху до первой русской революции (1905) либералы связывали реализацию либеральных идей с деятельностью монархии, из-за чего были противниками революций. Также они строго отделяли либеральные ценности от демократических, поскольку власть большинства угрожает индивидуальной свободе. С началом деятельности первого парламента Российской империи (1906) либеральные деятели стали связывать перспективы своего движения с успехом на демократическом поле и стали бороться за поддержку электората. С захватом власти большевиками (1917) политические и социальные возможности для развития либерального движения в России исчезли, и в советский период либеральное движение существовало лишь в эмиграции. В постсоветский период либеральные деятели в России придерживаются в основном идей неоконсерватизма и либертарианства, выступают за минимизацию роли государства прежде всего в экономике и отрицают культивируемую современными западными либералами идею социального государства[1].
В России как философская и политическая доктрина либерализм начал оформляться во время правления Петра I, когда он начал активную вестернизацию России. В этой ситуации элита была вынуждена овладевать достижениями Европы. Через несколько лет после кончины Петра Великого влиятельная часть высшего слоя общества могла цитировать Жана Бодена, Томаса Гоббса, Гуго Гроция и Джона Локка, переводя с европейских языков (это случилось во время кризиса власти 1730 года). А несколько трудов юриста, представителя школы естественного права Самуэля фон Пуфендорфа, которого отличал Пётр I, были переведены под его личным наблюдением и решением высшей власти изданы в России, например «О должности человека и гражданина» (СПб., 1724 год).
Однако явления в политической жизни государства, составляющие конкуренцию самодержавию, появились вместе с последним. Отдельные люди и партии сопротивлялись стремлению власти к абсолютной и неограниченной монархии. Все серьёзные кризисы в государстве осложнялись конфликтом между абсолютистами и их противниками как в сфере идей, так и в сфере реальной (в том числе политической) жизни.[2]