Яков Фёдорович Скарятин (1780—1850) — крупный землевладелец из рода Скарятиных; полковник, масон, участник заговора против императора Павла I.
Сын капитан-поручика Фёдора Васильевича Скарятина (ум. 1787) и его жены Елизаветы Николаевны. Прадед его Скарят-Ага до 1770 года находился на службе крымского хана, но во время русско-турецкой войны перешёл на сторону Российской Империи и принял действенное участие в разгроме турецкого султана. После крещения принял имя Тихон. Его сын — Василий Скарятович был первым предводителем малоархангельского дворянства. Брат Якова Василий приходился дедом по матери композитору Н. А. Римскому-Корсакову.
В августе 1783 года был записан подпрапорщиком Измайловского полка. 15 октября 1800 года получил звание штабс-капитана. В ночь с 11 на 12 марта 1801 года Скарятин был в числе 12 заговорщиков, причастных к убийству Павла I. В ту ночь они проникли в Михайловский замок, а затем и в спальню императора. По наиболее распространенной версии Скарятину принадлежал «шарф, прекративший жизнь Павла I»[1]; ему приписывают и факт удушения царя своим или чужим шарфом[2]. О его причастности к убийству императора знали многие в Петербурге, в том числе и цесаревич Александр.
В 1803 году получил чин капитана, а в декабре того же года полковника. Принимал участие в заграничном походе против французских войск и в сражении под Аустерлицем. Был награждён орденом Св. Владимира и Св. Иоанна Иерусалимского. В 1806 году по состоянию здоровья вышел в отставку.
Проживал в своем родовом имении — Троицком Орловской губернии, где успешно занимался сельским хозяйством и коннозаводством. На его средства было завершено строительство в Орле кафедрального Петропавловского собора. Один из попечителей Комитета призрения малолетних бедных (1819—1823); действительный член Московского общества сельского хозяйства (1822—1823).
Во время приездов в Петербург чета Скарятиных жила в собственном доме на набережной Фонтанки, 7 и регулярно посещала великосветские салоны. Из мемуарных свидетельств известно, что Яков Фёдорович состоял в дружеских отношениях с графом М. Ю. Виельгорским и семьей графа Г. И. Чернышёва, причём во время болезни последнего вёл его хозяйственные дела и заведовал всем домом.