Странствующий рыцарь[1][2] — персонаж средневековой рыцарской романтической литературы. Прилагательное странствующий указывает на то, что рыцарь путешествует в поисках приключений, чтобы доказать свои рыцарские добродетели — либо в рыцарских дуэлях (pas d’armes), либо в погоне за куртуазной любовью.
Странствующий рыцарь — это персонаж, который оторвался от места своего происхождения, чтобы отправиться в путешествие для отстаивания своих рыцарских идеалов. Им движет идеализм и цели, которые часто иллюзорны[3]. В средневековой Европе странствующие рыцари были частым персонажем литературных произведений, в которых авторы представляли свой художественный вымысел как описание действительных событий[4][5].
Образцами странствующих рыцарей были такие герои Круглого стола артуровского цикла, как Гавейн, Ланселот и Персиваль. Эти рыцари странствовали главным образом в поиске Святого Грааля, как, например, в «Персеваль, или Повесть о Граале», написанной Кретьеном де Труа в 1180-х годах.
Сам образ странствующего рыцаря существовал в романтической литературе уже в конце XII века, однако «странствующий рыцарь» как литературный термин появился позже — первое дошедшее до нас употребление встречается в поэме XIV века «Сэр Гавейн и Зелёный Рыцарь»[6]. Истории о странствующих рыцарях оставались популярными среди придворной публики на протяжении всего Позднего Средневековья. Эти истории были написаны в основном на среднефранцузском, среднеанглийском и средненемецком языках.
В XVI веке этот жанр стал очень популярным на Пиренейском полуострове. «Амадис Гальский» был одним из самых успешных рыцарских романов того периода. В «Дон Кихоте» (1605) Мигель де Сервантес высмеял рыцарские романы и их популярность. Истории о странствующих рыцарях вышли из моды на два столетия, пока они не появились вновь в форме исторического романа в романтизме.
Странствующий рыцарь обычно совершал все зна́чимые поступки от имени дамы своего сердца и произносил её имя перед тем, как совершить подвиг. В более возвышенных формах странствующего рыцаря мотивировал чистый моралистический идеализм, а не романтическое вдохновение (как в случае с сэром Галахадом). Такой рыцарь вполне мог находиться вне феодальной структуры, странствуя исключительно для выполнения благородных подвигов, но мог путешествовать и для выполнения обязанностей, которые возложил на него его феодальный повелитель. В «Королеве фей» Святого Георгия посылают спасти королевство родителей Уны от дракона, а у Гюйона нет такого поручения, но оба рыцаря сталкиваются с опасностями и приключениями.