Граф Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов ( русский : Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов ; 25 сентября [ OS 14 сентября] 1790 г. в Москве - 23 июня [ OS 12 июня] 1863 г. в поместье Васильевское, сегодня в черте Москвы ) - был русским фигура общественной жизни и писатель, организатор и руководитель полка Мамонов во время наполеоновских войн , генерал - майор (1813), а также основатель пред- декабрист русского ордена Рыцарского. Он владел значительным имением, в том числе подмосковной усадьбой Дубровицы. В 1825 году он отказался от присяги царю Николаю I.и был объявлен невменяемым. Всю оставшуюся жизнь он находился под опекой в Васильевской усадьбе, которая стала называться Дача Мамонова.
биография
Молодость. Литературная продукция
Его отцом был граф А.М. Дмитриев-Мамонов - генерал-адъютант и любовник Екатерины II . Его матерью была княгиня Дарья Федоровна Щербатова. [1] Он был одним из богатейших землевладельцев России (в 1860 году он владел имениями с 90 000 десятин в 10 губерниях и 29 уездах, 15 000 крепостных мужчин, более 200 000 рублей в государственных бумагах, ценности на сумму более 200 000 рублей, недвижимость в Москва, Санкт-Петербург и др.).
Он получил домашнее образование. В 1807 г. он получил звание каммер-юнкера ; с 21 сентября 1811 г., по покровительству тогдашнего министра юстиции И. И. Дмитриева , он был обер-прокурором 6-го (московского) уголовного отдела Сената . В эти годы он подружился с московскими масонами , особенно с М. И. Невсоровым и Н. И. Новиковым , и быстро поднялся по служебной лестнице, став в 1807 г. уже Великим Магистром. На протяжении многих лет 1811 по 1812 год он опубликовал цикл стихов в журнале Nevsorov в «Друг молодежи» ( « Друг юношества »), под влиянием поэзии Боброва и Державина . В своем литературном творчестве он примкнул к противникам Карамзина - так называемым «архаистам». Он также изучал беспорядки Пугащева .
Военная служба
В начале Великой Отечественной войны 1812 года он произнес речь перед представителями московского дворянства, оставившую эпическое впечатление. Текст не сохранился, хотя впоследствии Пушкин назвал его «бессмертным». Мамонов предлагал правительству направить весь его доход на военные нужды, оставляя ему лишь 10 000 рублей в год для личных нужд; далее он также предложил мобилизовать своих крепостных. Царь поблагодарил его за предложение и предложил создать кавалерийский полк в составе московского ополчения.
23 июля / 4 августа 1812 г. он вступил в московское ополчение и участвовал в боях под Бородино , Тарутинском и Малоярославцем . Подъем полка, названного в честь его начальника 1-го конного казачьего полка графа М.А. Дмитриева-Мамонова, шел медленно, хотя его командиром был назначен известный кавалерийский полковник князь Б.А. Святополк-Четвертинский. Полк состоял частично из крепостных графов, а частично и из добровольцев. Офицеры принадлежали к московской придворной знати. Среди них был князь П.А. Вяземский , который позже писал об этом времени:
Рифмы прочь, и перья в папку,
И долой мой модный фрак,
Я надел медвежью шапку,
Я мамоновский казак.
Вдали от риса, гусиное перо в портфель,
а вниз в пышном фраке
я ношу медвежью шкуру,
я казак Мамонова.
На 19/31 августа полк насчитывал 56 офицеров, 59 унтер-офицеров и 186 человек, но имел только 81 лошадь. Хотя полк не участвовал ни в каких боях, он использовался для поддержания правопорядка при отступлении армии из Москвы и переправе через Москву-реку у Дорогомиловских ворот. Сам Дмитриев-Мамонов за отвагу в Тарутинске и Малоярославле был награжден «золотым мечом за отвагу». [2]
Вследствие передислокации полка в Ярославской губернии, потери купленных в Москве боеприпасов и разграбления деревень Мамонова подъем полка откладывался. На начало января 1813 года в 10 эскадронах было 60 офицеров, 96 старшин и 389 казаков.
12/24 марта 1813 г. Первый казачий полк был реорганизован в Уланский полк графа М.А. Мамонова с 6 эскадронами; он сам был назначен ее начальником и произведен в генерал-майоры. В апреле полк был переброшен в Серпухов , но летом участвовал в боях. «Граф всегда был высокомерным, но эти похвалы довели его до крайности. Более того, он никогда не проходил подготовку в качестве солдата и не обладал никакими необходимыми навыками, чтобы руководить полком. Произошли нарушения и недопонимания. Даже до окончательного развертывания полка. полка он воевал поединок с одним из своих штабных офицеров, вероятно Tolbuchin», князь Вяземский наблюдается. [3]
В 1814 году полк принял участие в боевых действиях и достиг Форт-Луи во Франции . Командир полка по юношеской неопытности не сумел поддерживать дисциплину среди своих людей (уже при дислокации полка в Ярославле его казаков прозвали «мамоновыми пацанами», а не «мамоновскими пацанами», и из-за беспорядков было возбуждено расследование. в Серпухове ); произошли столкновения с австрийскими союзниками и местным населением; сгорела немецкая деревня. 27 августа / 8 сентября 1814 г. полк Мамонова был рассредоточен, его самого перевели командиром 1-го кавалерийского корпуса генерала Ф. П. Уварова. После прекращения боевых действий он был с командиром 2-й конной егерской дивизии. 2/14 марта 1816 г. он подал заявление об увольнении после конфликта с царем Александром I , которому он написал критическое письмо об обстоятельствах роспуска своего полка (официально он добивался увольнения по состоянию здоровья).
Общественно-политическая деятельность
В 1812 г. он учредил Российский рыцарский орден , сначала чисто масонское учреждение, которое, однако, в 1814/15 гг. Под влиянием М. Ф. Орлова превратилось в одну из первых до декабристских организаций. Он разместил программные документы для ордена, в 1816 году напечатав в помещении Типографского института Московской Императорской медико-хирургической академии брошюру «Краткое наставление для русских витязей» тиражом 25 экземпляров (на французском языке; один экземпляр Русский оригинал сохранился). Конституционные проекты Мамонова были опубликованы в 1906 году А. К. Боросдин. Они предусматривали, среди прочего, отмену крепостного права и превращение России в аристократическую республику с двухпалатным парламентом (с палатой лордов и палатой депутатов). Одной из целей приказа было «лишить всех иностранцев какого-либо влияния на государственные дела» и «окончательное свержение, возможно, смерть всех иностранцев, занимающих должности». [4] В качестве иностранца, однако, «в Ордене следует рассматривать также и правнука иностранца, чьи предки от прадеда до отца принадлежали к греко-русской вере, служили на престоле России и отстаивали свою национальность. никогда не выезжая из России ». Это указание было направлено против Александра I , который, по мнению Мамонова, был иностранцем (п. 53 Инструкции), являлся правнуком голштинского Петра III и к тому же часто отсутствовал в России. В качестве средства преобразования граф предложил военное восстание.
Вернувшись из-за границы в 1817 году, он удалился в свою подмосковную усадьбу, где прожил до 1823 года в полном уединении, редко выезжая в город:
«В течение нескольких лет он не видел ни одного из своих слуг. Все, что ему было нужно, находилось в отдельной комнате; там же он оставил свои письменные инструкции. Стены его спальни были украшены странными картинками с каббалистическими , но также и эротическими сценами. ". [3]
По мнению современных историков, у графа уже в 1817 г. были обнаружены признаки психического расстройства, такие как склонность к замкнутому образу жизни, отращивание бороды, ношение «русской одежды». Современные ученые, особенно Ю.М. Лотман , считают, что такой экстравагантный образ жизни не может быть истолкован как доказательство умственной слабости. Современники и мемориалисты сходятся во мнении, что граф обладал в высшей степени эгоцентричным, гордым и вспыльчивым темпераментом, во все времена подчеркивал свое древнее благородное происхождение и никогда не считал необходимым проявлять сдержанность в письмах начальству. Кроме того, Мамонов был довольно близок с членами тайных обществ; М.Ф. Орлов неоднократно навещал его в его усадьбе. Все это беспокоило власть предержащих, чему способствовала информация М.К. Грибовского о деятельности тайных обществ. С начала 1820-х годов за графом наблюдала тайная полиция.
Подчеркивая свою независимость, он построил в своем имении в Дубровицах, в 35 верстах от Москвы, у слияния рек Десна и Пахра , настоящую крепость с артиллерией и отрядом, набранным из своих крепостных. В своем откровенном презрении к Романовым и их притязаниям на российский престол, которые он считал недействительными, он хранил в своем доме знамя князя Д.М. Пожарского и окровавленную рубаху царевича Дмитрия Ивановича - главного символа династии Рюриковичей .
Хотя они не носили княжеского титула, Дмитриевы-Мамоновы поэтому не меньше гордились своим происхождением от Владимира Мономаха . Осведомленность о своей рюриковской родословной была уже в 1850-х годах в сознании одного из членов семьи Дмитриевых (младшая ветвь), публициста М.А. Дмитриева, племянника известного поэта И.И. Дмитриева . Он писал в своих мемуарах:
«Мы произошли непосредственно от Владимира Мономаха, и это по мужской линии, а не по женской, как у Романовых - эти псевдоэлементы нашего правящего семейства, которые даже не Романовы, а произошли от Голштинов». [5]
Арест и одурение
В 1823 году слуга графа скончался, и наняли нового, вольноотпущенника, гражданина Никанора Афанасьева, бывшего крепостного князя П.М. Волконского , начальника Генштаба и одного из начальников политической полиции, который уже был получатель доноса Грибовского в 1822 году. В этом доносе он сообщил ему о неожиданном возобновлении деятельности российского рыцарского ордена, «давно признанного несуществующим» и открыто названного Мамоновым. По словам сына учителя русской литературы в доме Мамоновых, П. Кичеев - новый камердинер, вместо того чтобы исполнять роль слуги, шпионил за графом. Поскольку он подозревал, что он правительственный агент, граф приказал его высечь. Пострадавший обратился к московскому военному губернатору князю Д. В. Голицыну, который немедленно отправил своего адъютанта в Дубровицы. Когда Мамонов отправил его собирать вещи, в селе появились жандармы и солдаты, арестовавшие графа.
С этого момента Александр I и Аракчеев лично взяли дело в свои руки. Как сообщает князь Вяземский: «ему были предъявлены обвинения в нарушениях в управлении имением, а именно в притеснении крестьян не как заочного помещика, а со стороны фактического управления». [3] Императорским предписанием Мамонов был помещен под домашний арест в своей московской резиденции. На угрозу Д.В. Голицына поставить его под опеку Мамонов ответил яростным письмом, в котором, в частности, говорилось:
... Вы не уполномочены поставить меня под опеку и не осмелитесь сделать это, потому что я не несовершеннолетний и не сумасшедший, так как я без колебаний подвергаю крепостных, живущих в моем доме, телесным наказаниям, когда, по моему мнению, они этого заслуживают : ибо право пороть своих крепостных имманентно российскому частному и публичному праву, переданное нам нашими предками. (…) Ваше Прославленное Высочество должно осознавать, также в качестве гражданина совершеннолетия, что вам не разрешается угрожать другому гражданину совершеннолетия и имперскому высокопоставленному лицу; И как вы смеете писать что-то подобное мне, человеку, который во всех отношениях - за исключением Табели о рангах - ваш начальник! [6]
В конце сообщения Мамонов заявил, что готов уладить дела с губернатором на дуэли. 28 февраля он написал своему старому покровителю И. И. Дмитриеву, прося его выступить в роли посредника, но он уже много лет находится на пенсии и не может ему помочь.
Медицинская комиссия, назначенная Д.В. Голицыным, признала графа невменяемым. По просьбе Голицына 23 июня / 5 июля кабинет постановил передать его под опеку. По общему мнению, Дмитриев-Мамонов был обычным снобом, эксцентриком и фрондером , но правительство опасалось , что совокупное влияние его денег, его связей с заговорщиками в тайных обществах и вариантов Орлова, который, в конце концов, командовал дивизией. , может быть достаточно, чтобы спровоцировать мятеж или даже государственный переворот.
Во время декабристов беспорядков 1825 года граф, провел до сих пор в Москве под арестом в качестве подозреваемого , но не как душевнобольных, отказался от присяги на верность царю Николаю I . С этого момента применялись жестокие «лекарства», направленные либо на то, чтобы заставить его смягчиться, либо на то, чтобы свести с ума. Родственник и один из последних его опекунов Н.А. Дмитриев-Мамонов сообщает, что впервые с ним обошлись жестоко и жестоко, доказательством чему служат найденные мною тридцатилетней давности прямые куртки и ремни, которыми он был привязан к своему телу. кровать , [7] в то время как П. Кищеев утверждает, что лечение началось с обливания его головы холодной водой, что, конечно, свело графа с ума . [8]
С 1830 г. Мамонов содержался в строгой изоляции в усадьбе Васильевское на Воробьевых горах , специально выкупленной у князя Юсупова . Вследствие длительного содержания здесь графа Мамонова москвичи назвали его «Мамонова дача». «Лечение» и издевательства со стороны подручных не остались без эффекта: люди, встречавшиеся с графом в период 1840-1860 годов, вспоминают его как сумасшедшего, страдающего манией преследования и величия. Он умер от гангрены, вызванной постоянным ношением парфюмированных рубашек. Похоронен в Донском монастыре в Москве. С ним истекла (первая) линия связи дома Дмитриева-Мамонова.
Литературные последствия
Лина Штайнер видит в Мамонове одну из моделей Пьера Безухова в романе Толстого « Война и мир» . [9]
Награды
- Орден Святого Владимира 4 степени.
- Орден Святой Анны 2 степени.
- Золотой меч "За отвагу" (21.12.1812)
Работает
- Стихотворения - в: Поэты периода 1790–1810 гг. (Стихотворения // Поэты 1790—1810-х гг. - Л., 1971.)
- Обзор нынешнего состояния России и планов будущей перестройки - в: Из писем и свидетельств декабристов // Из писем и показаний декабристов. - СПб, 1906. - С. 145 -257.)
- Замечания к книге Кастеры - в Российском архиве (По поводу книги Кастеры // Русский архив. - 1877. - Книга 3.)
Заметки
- ↑ По некоторым данным, Мамонов считал императрицу Екатерину II своей настоящей матерью. Вяземский отмечает: «Граф Мамонов был человеком одаренным намного выше среднего, но избалованным рождением и благоприятными обстоятельствами. Говорят, что он приписывал даже своему рождению отличия, которых он не имел и не мог иметь при данных обстоятельствах».
- ^ Сайт Министерства обороны Российской Федерации (Сайт Министерства обороны Российской Федерации)
- ^ a b c s: Старая записная книжка 81—90 (Вяземский)
- ^ Бороздин А. К. Из писем и показаний декабристов. - М., 1906. - С. 147. (Боросдин А.К .: Из писем и свидетельств декабристов)
- ^ Лотман Ю. М. О русской литературе. - СПб, 1997. - С. 350. (Лотман Ю.М.: О русской литературе).
- ^ Дмитриев-Мамонов М. А. Письмо к князю Д. В. Голицыну от 23 февраля 1825 г. // Русский архив. - 1868. - Вып. 9. - Стб. 964—965. (Дмитриев-Мамонов. М.А.: Письмо князю Д.В. Голицыну от 23 февраля 1825 г., В: Архив.)
- ^ Дмитриев-Мамонов Н. А. Из воспоминаний: Граф Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов // Русская старина. - 1890, апрель. - С. 176. (Дмитриев-Мамонов, Н.А.: Из воспоминаний: граф Матвей Александрович Дмитриев-Мамонов, в: Старая Русь)
- ^ Кичеев П. Из семейной памяти: Граф М. А. Дмитриев-Мамонов // Русский архив. - 1868. - № 1. - С. 99. (Кищеев, П .: Из семейных воспоминаний: граф М.А. Дмитриев-Мамонов, в: Русский архив)
- ^ Лина Штайнер: Ради человечества: Bildungsroman в русской культуре. Торонто 2011, ISBN 978-1-4426-4343-7 , с. 119.