Исследования факторов риска получили широкое распространение в криминологии в последние годы, в основном на основе ранних работ Шелдона и Элеоноры Глюк в США и Дэвида Фаррингтона в Великобритании. [1] Выявление факторов риска, которые предположительно предсказывают совершение правонарушений и повторных правонарушений (особенно среди молодежи), сильно повлияло на политику и практику уголовного правосудия в ряде стран первого мира, особенно в Великобритании , США и Австралии .. Тем не менее, надежность и достоверность многих «искусственных» исследований факторов риска (см. Kemshall 2003) недавно подверглись постоянной критике за:
- Редукционизм – например, чрезмерное упрощение сложных переживаний и обстоятельств путем преобразования их в простые величины, ограничение исследования факторов риска психологическими и непосредственными социальными сферами жизни при игнорировании социально-структурных влияний;
- Детерминизм – например, характеристика молодых людей как пассивных жертв рискованного опыта, не способных конструировать, вести переговоры или сопротивляться риску;
- Вменение – например, при допущении, что факторы риска и определения правонарушений однородны в разных странах и культурах, при допущении, что статистические корреляции между факторами риска и правонарушением фактически представляют собой причинно-следственные связи, при допущении, что факторы риска применимы к отдельным лицам на основе агрегированных данных.
Два британских ученых, Стивен Кейс и Кевин Хейнс, были особенно решительны в своей критике исследований факторов риска в ряде научных статей и всеобъемлющем полемическом тексте, озаглавленном «Понимание правонарушений среди молодежи: исследование факторов риска, политика и практика».