«Определе́ние и посла́ние Святе́йшего сино́да о гра́фе Льве Толсто́м» от 20—22 февраля 1901 года — постановление (суждение) Святейшего правительствующего синода, в котором официально извещалось, что граф Лев Толстой более не является членом Православной церкви, так как его (публично высказываемые) убеждения несовместимы с таким членством. Опубликовано 24 февраля 1901 года в официальном органе Синода «Церковные ведомости», полное название документа: «Определение Святейшего Синода от 20—22 февраля 1901 года № 557, с посланием верным чадам Православной Грекороссийской Церкви о графе Льве Толстом».
Российское общество восприняло определение Синода как отлучение Льва Толстого от церкви, хотя формально оно не соответствовало канонам отлучения от церкви[1][2]. «Определение» вызвало в российском обществе резко полярные оценки, от прямых угроз Толстому до актов солидарности с ним. В дальнейшем оно не было отменено и сохраняет своё действие, поскольку примирения писателя с Православной церковью так и не произошло[3].
В конце 1870-х годов 50-летний Лев Толстой пережил мучительный духовный кризис, пытаясь вырваться из житейской суеты, найти истинные ценности, понятный и уверенный путь к Богу. Его дневник заполнен беспокойными рассуждениями и вопросами без ответа. Сначала Толстой искал опору в Православной церкви, посещал Оптину пустынь, строго соблюдал посты, постоянно причащался, исповедовался и молился. Однако чувства выбора верного пути не возникало, наоборот, в нём росло ощущение фальши, укоренившейся в ритуалах и догматах православия. Толстой описал этот кризис в автобиографической повести «Исповедь», написанной в конце 1870-х годов. Около 1880 года Толстой прекратил соблюдение постов и участие в церковных таинствах[4].
В 1880-е годы Толстой последовательно вырабатывал своё собственное понимание христианства, которое считал изначальным и неиспорченным. Суть христианства он видел в «единой заповеди» любви[5]. «Не в молебнах, обеднях, свечах, иконах учение Христа, а в том, чтобы люди любили друг друга, не платили злом за зло, не судили, не убивали друг друга»[6]. Толстой отверг как надуманные прочие церковные догматы — Троицу (и тем самым — божественность Христа), непогрешимый авторитет Вселенских соборов, поклонение святым, обещание адских мук для грешников и все церковные таинства, которые считал бессмысленным колдовством[6].