Триеди́ная боги́ня (англ. Triple Goddess) — согласно мифолого-поэтическому трактату английского писателя Роберта Грейвса «Белая богиня», великое женское божество, в языческие времена почитавшееся всеми народами Европы. Критически встреченные специалистами по этнографии и истории религий, работы Грейвса были, тем не менее, с энтузиазмом приняты неоязыческими сообществами; в частности, образ Тройной Богини стал (наряду с Рогатым богом) центральным в неоязыческой религии викка.
Согласно представлениям Грейвса, Триединая богиня (сам он называл её «Белой Богиней Рождения, Любви и Смерти») почитается в формах «девы», «матери» и «старухи», которые соответствуют трём стадиям женской жизни и трём фазам Луны: молодая луна, полнолуние и старая луна.
Образ Триединой богини во многом близок образу архетипической Богини-матери, почитающейся у многих народов; в ряде мифологий встречаются и «женские триады» (три Хариты, три Мойры, ал-Лат, ал-Узза и Манат), некоторые из которых полностью соответствуют ипостасям описанной Грейвсом «Белой богини» (праматерь — женщина — дочь).
Исследователь неоязычества Рональд Хаттон считает, что концепция тройной лунной богини — Девы-Матери-Старухи, каждый лик которой соответствует одной из лунных фаз, не является аутентичной и разработана уже в современности писателем Робертом Грейвсом, который в своей работе опирался на труды таких учёных XIX и XX столетий, как Джейн Харрисон, Маргарет Мюррей, Джеймс Фрейзер и других участников группы «Кембриджских ритуалистов», а также на работы оккультиста Алистера Кроули[3]. В своих работах Хаттон чётко отделял концепцию Триединой богини от образа доисторической Великой Богини-матери, описанной Марией Гимбутас и другими исследователями; существование культа Богини-матери он не считал ни доказанным, ни опровергнутым[4]. Хаттон также не отрицал того, что в древних языческих культах часто фигурировал образ «объединения трёх божественных женщин», хотя и указывал на то, что сильно повлиявшая на Грейвса исследовательница Джейн Харрисон могла уделять особое внимание подобным «объединениям» исключительно с целью объяснить, как одна и та же богиня может почитаться и матерью, и девственницей (третья персона в триаде при этом оставалась неназванной). Согласно Хаттону, в этом моменте она развивала идеи известного археолога, сэра Артура Эванса, который на раскопках Кносса на Крите пришёл к мнению, что доисторические критяне поклонялись одной могущественной богине, одновременно являвшейся матерью и девственницей. По мнению Хаттона, этим предположением Эванс «безусловно обязан» христианской традиции поклонения Деве Марии[5].