Лосенко, Антон Павлович


Анто́н Па́влович Лосе́нко, Лосе́нков[1] (30 июля [10 августа1737, Глухов — 23 ноября [4 декабря1773, Санкт-Петербург) — русский[2] живописец, рисовальщик и педагог. Центральный представитель классицистической школы второй половины XVIII века, основоположник традиции исторической живописи. Ака­де­мик и профессор (с 1770), ди­рек­тор (с 1772) Императорской Академии художеств в Санкт-Петербурге.

Родился в 1737 году в семье русского купца Павла Яковлевича Лосева, по торговым делам часто бывавшего в Малороссии и Польше и позже поселившегося в Глухове. Когда ребёнку было четыре года, умерла мать, потом и отец, и семилетний мальчик был отдан в Санкт-Петербург в придворный хор.

После «спадения» голоса с 1753 учился живописи в течение пяти лет и пяти месяцев у крепостного художника графа Шереметева И. П. Аргунова. Был направлен во вновь образованную Императорскую Академию художеств в ученики к портретисту Пьетро Ротари и через полгода после поступления в Академию был направлен в качестве пенсионера Академии художеств для усовершенствования за границу[3]. Считается (наряду с Василием Баженовым) первым пенсионером Академии художеств.

Обучался в Париже у Жана II Ресту, а позднее у Жозефа-Мари Вьена (где ему покровительствовал Д. М. Голицын). Написал программную работу «Принесение Исаака в жертву (Жертвоприношение Авраама)», за которую получил большую золотую медаль от Королевской Академии живописи и скульптуры[3]. Продолжил совершенствоваться во Французской академии в Риме.

После возвращения в Россию (1770) снискал известность полотном «Владимир и Рогнеда» (1770) — несколько наивным и мелодраматичным, но впервые представившим русскую древность наглядно, на принятом в то время художественном языке.

Программа на звание академика: «Владимир, утвердясь на новгородском владении, посылает к полоцкому князю Рогвольду, чтобы ему отдал дочь свою Рогнеду в супружество; гордым ответом Рогнеды раздраженный Владимир подвигнул все свои силы, столичный полоцкий город взял силою, Рогвольда с двумя сынами лишив жизни, с высокосмысленною Рогнедою неволею сочетался».