Муста́нг (исп. mestengo/mesteño букв. «смешанный») — одичавшая домашняя лошадь. Мустанг был распространён в прериях Северной Америки и в пампасах Южной Америки[1]. В прошлом объект охоты (мясо, кожа). Почти истреблён.
Слово «мустанг» восходит к латинскому корню mixtus (смешанный). Испанскoe словo «mestengo» (используется в Мексике), «mesteño» или «mostrenco», означающих «бродячее животное (домашний скот)», «дикий» или «ничейный»[2][3]. Далее попало в английский язык США, где трансформировалось в мустангa.
Иногда для обозначения мустанга встречается научное название подвида — Equus caballus ferus Boddaert, 1785 или Equus ferus caballus, которое нередко относится к вымершему дикому предку домашних лошадей тарпану, а не к одичавшим домашним лошадям[4][5][6].
Мустанги являются потомками домашних лошадей, которых привезли в Новый Свет колонисты из Европы в XVI веке. Многие из привезённых тогда лошадей, по тем или иным причинам, отбивались от людей и дичали: некоторые убегали с пастбищ, другие получали свободу, потеряв седока в бою. Так и получились мустанги, выносливые, быстрые и неприхотливые лошади.
В XIX веке одичавшие, полудикие лошади в большом количестве водились в Южной Америке, в частности, в Аргентине и Парагвае[1][7]. Вот как описывались южноамериканские мустанги в «Энциклопедическом словаре Брокгауза и Ефрона»[8]:
Замечательна легкость, с которой лошади, предоставленные самим себе, при сколько-нибудь благоприятных условиях возвращаются в дикое состояние и начинают вести образ жизни, ничем не отличающийся от образа жизни диких представителей семейства. Одичавшие лошади пампасов Южной Америки, населяющие их в громадном количестве под названием цимарронов (cimarrones), произошли, как полагают, от нескольких жеребцов и кобыл андалузской породы, оставленных в 1537 году, когда колония Буэнос-Айрес была покинута жителями; уже к 1580 году лошади настолько размножились здесь, что распространились на юг до Магелланова пролива, на север до Парагвая. Влияние жизни на свободе выразилось в увеличении головы, удлинении ушей, утолщении сочленений и изменении характера шерсти. Гаучосы ловят их с помощью лассо (аркан) и болас (веревки с шарами) и по укрощении получают хороших крепких лошадей; дикари пампасов едят мясо кобыл и жеребят, кроме того, множество лошадей убивается ради шкур. В Парагвае одичавшие лошади не живут, как полагают, из-за одной мухи, кладущей яйца в незаживший пупок новорожденных жеребят, от чего последние гибнут; домашние же живут в полудиком состоянии (мустанги), большими табунами, состоящими из маленьких групп (1 жеребец и 12—18 кобыл). Одичалые лошади населяют далее на север льяносы. То же в меньших размерах наблюдалось в Мексике и на Фолклендских островах (здесь лошади под влиянием более сурового климата измельчали). Одичавших лошадей встречал также Пржевальский в провинции Ганьсу.