Дело благочинного святого Асафа

Р против Шипли
Уильям Дэвис Шипли , ответчик
Суд	Королевская скамья
Полное название дела	Рекс против (или Короны и / против) Достопочтенного Уильяма Дэвиса Шипли
Приняли решение	22 ноября 1784 г.
Цитата (и)	(1784) 4 Дуг 73 [1]
Членство в суде
Судья сидит	Лорд Мэнсфилд Уиллс Дж. Эшерст Дж.

Дело декана святого Асафа , формально Р против Шипли , было судебным процессом 1784 года над Уильямом Дэвисом Шипли , деканом святого Асафа , по обвинению в крамольной клевете . После войны за независимость Америки реформа избирательной системы стала серьезной проблемой, и Уильям Питт Младший попытался внести в парламент законопроект о реформе избирательной системы. В ее поддержку Шипли переиздал брошюру, написанную его зятем сэром Уильямом Джонсом , в которой отмечены недостатки существующей системы и приведены аргументы в пользу реформ Питта. Томас ФитцМорис , брат премьер-министра Великобритании Граф Шелберн отреагировал обвинением Шипли в крамольной клевете, уголовном преступлении, которое стало «главным оружием правительства против критики» ^[2], поскольку для вынесения обвинительного приговора достаточно было просто опубликовать то, что отдельный судья истолковал как клевету; жюри было запрещено решать, действительно ли материал был клеветническим. Закон считался несправедливым, и для оплаты судебных издержек Шипли было создано Общество конституционной информации. При финансовой поддержке общества Шипли смог заручиться услугами Томаса Эрскина KC в качестве своего адвоката.

Шипли судили в 1784 году судья Буллер и специально созванное жюри в Шрусбери . Эдвард Биркрофт , адвокат обвинения, утверждал, что на основе существующей системы жюри не могло принять решение о характере брошюры, в то время как Эрскин утверждал, что они не только могли, но и что материалы не составляли подстрекательскую клевету, содержащую как он сделал «торжественный протест против всякого мятежа». ^[3] Убежденные аргументами Эрскина, присяжные постановили, что Шипли не был ни «виновен», ни «не виновен», а «виновен только в публикации». Это запутанное и нестандартное решение, которое после долгого диалога судья Буллер признан виновным по всем пунктам обвинения.Эрскин обжаловал это решение вСуд Королевской скамьи 8 ноября, где судьи снова постановили, что присяжные не могут решить, является ли материал клеветническим, но, тем не менее, освободили Шипли по формальным причинам; его свобода была встречена с фейерверками и кострами, и Эрскин был вознагражден Свободой города в Глостере . Все еще стремясь реформировать закон, Эрскин отправил протоколы судебных заседаний Чарльзу Джеймсу Фоксу и лорду Камдену , которые после долгих усилий приняли Закон о клевете 1792 года , который закрепил за присяжными право решать, является ли материал клеветническим.

Фон [ править ]

После окончания американской войны за независимость внимание британской общественности переключилось на необходимость парламентской реформы - в частности, на отсутствие избирательных прав во многих городах и наличие гнилых районов . В ответ Уильям Питт Младший внес в парламент идею реформы, и в поддержку своих действий сэр Уильям Джонс написал и опубликовал брошюру под названием «Диалог между фермером и деревенским джентльменом о принципах управления» , в которой говорилось о " достоинства правительства и недостатки в представлении народа ". ^[4]В 1783 году Шипли, тесть Джонса, рекомендовал его группе уэльских конституционных реформаторов и перепечатал на валлийском языке с его собственным предисловием, предполагающим, что он был «справедливым, рациональным и конституционным». ^[5] В результате Томас ФитцМорис, брат графа Шелбурна , предъявил Шипли обвинение в крамольной клевете, в частности, за «публикацию ложной, скандальной и злонамеренной клеветы ... с целью поднять мятеж и беспорядки в королевстве, а также возбудить Подданные Его Величества пытаются с помощью вооруженного восстания и насилия ниспровергнуть государство и конституцию нации ". ^[6]

Особенно строгим был закон о крамольной клевете. Действуя как «главное оружие правительства против критики» ^[2], он следовал принципам, изложенным в De Libellis Famosis и R v Carr.: крамольная клевета является уголовным преступлением, что намерение издателя или истинность обвинений не имеют отношения к делу, что простой публикации достаточно для вынесения обвинительного приговора, и что присяжным разрешено только вынести вердикт о том, был ли материал опубликован обвиняемым, а не клеветническим. Традиционно фактические вопросы оставались на усмотрение присяжных, а вопросы права - судье, но с подстрекательской клеветой «вопросы права» трактовались очень широко; работа судьи заключалась в том, чтобы решить, является ли материал клеветническим, что составляет «крамольную клевету» и природу «публикации», которая, как понимается, включает в себя практически все. Даже частное письмо в случае перехвата может привести к судебному преследованию. ^[2]

Из-за общественного недовольства этими принципами судебный процесс над Шипли стал «испытанием» для закона о подстрекательской клевете; Общество конституционной информации было сформировано из заинтересованных граждан и начало сбор средств для оплаты его защиты. ^[7] Общество, способное обеспечить наилучшее представительство, передало дело Томасу Эрскину К.С. , известному адвокату защиты. Суд должен был заслушать лорд Кеньон , тогдашний главный судья Честера , в Рексхэме.; проехав 200 миль до суда, Эрскин обнаружил, что в этом районе распространялась газета, в которой утверждалось, что в делах о клевете присяжным разрешалось решать, является ли публикация клеветнической, а также была ли она опубликована. Ссылаясь на тираж газеты, обвинение потребовало отсрочки; игнорируя заявления о том, что задержка вызовет затруднения для Шипли, Кеньон соглашается отложить судебное разбирательство. Дело в конечном итоге было рассмотрено 6 августа 1784 года судьей Буллером в Шрусбери . ^{[3] [8]}

Судебное разбирательство и апелляция [ править ]

Эдвард Биркрофт , главный адвокат обвинения, охарактеризовал Диалог как клевету и утверждал, что истинность этого не является вопросом, который должны решать присяжные; они должны были признать обвиняемого виновным, если они решили, что он опубликовал « Диалог» , независимо от содержания. Это содержание, продолжал Беркрофт, было направлено на то, чтобы убедить общественность в том, что «каждый взрослый мужчина имеет право выбирать своего собственного представителя в парламенте». Эрскин в своем ответе утверждал, что диалог не был клеветническим (он начинался с предисловия, содержащего «торжественный протест против всех подстрекательств») ^[3], и настаивал на том, что присяжные имеют право решать, что представляет собой клевета:

Если они знают, что тема статьи - это тема, которая волнует страну вокруг них; если они видят опасность в этом волнении и имеют основания полагать, что издатель имел в виду это, они говорят, что он виноват. Если, с другой стороны, они сочтут этот документ законным и в принципе поучительным; могут способствовать развитию духа активности и свободы в периоды, когда деятельность такого духа важна для общественной безопасности, и есть основания полагать, что он написан и опубликован в этом духе; они говорят, как должны, что ни писатель, ни издатель не виноваты. ^[9]

Чтобы продемонстрировать свои чувства по этому поводу, Эрскин попросил присяжных признать его другим обвиняемым, поскольку он намеревался как можно скорее опубликовать брошюру; Затем он пролистал диалог, строка за строкой, показывая, что не только большинство людей согласятся с ним, но и что он лежит в основе билля о реформе Питта. ^[10] После того, как Эрскин завершил свои аргументы, снова заявив, что присяжные должны свободно обсуждать, является ли материал клеветой, судья Буллер начал свое подведение итогов, указав присяжным, что им разрешено только решать, опубликовал ли Шипли работу. . ^[11]Жюри удалилось и после получасового обсуждения вернулось, чтобы объявить Шипли виновным только в публикации. После долгих и «запутанных» дебатов между Эрскином, Буллером и присяжными Буллер объявил Шипли виновным по всем пунктам. ^[12]

Эрскин немедленно обжаловал это решение в суде Королевской скамьи , где 8 ноября он утверждал, что заявление Буллера неверно направило жюри присяжных, и что, поскольку жюри присяжных традиционно не имело права расследовать действительную вину Шипли, предыдущее судебное разбирательство было признано недействительным; жюри должно быть разрешено определять не только то, было ли опубликовано заявление, но и было ли оно клеветническим. За исключением судьи Уайлса, суд единогласно заявил, что аргументы Эрскина неверны и что жюри не играет такой роли; соответственно, его апелляция была отклонена. Однако Шипли позже освободили, когда Королевская скамья постановила, что первоначальное обвинительное заключение было недействительным, поскольку «не было никаких возражений, чтобы указать на применение газеты как клевету на короля и правительство».^[6]

Лорд Мэнсфилд, вынося основное решение по делу, выразил обеспокоенность тем, что аргумент Эрскина о законе крамольной клеветы приведет к неопределенности. Если бы каждое жюри присяжных могло определить для себя «клевету», закон мог бы скатиться до анархии. Эрскин попытался упредить это возражение, заявив, что судья первой инстанции обязан направить присяжных на закон о подстрекательской клевете. Таким образом, присяжные могут вынести полный вердикт о виновности подсудимого, уважая при этом компетентность судебных органов в юридических вопросах. Кросби утверждал, что аргумент Мэнсфилда

явно искажает позицию Эрскина. Он далек от утверждения, что присяжные должны иметь право отходить от основных ценностей верховенства закона, а весь его аргумент был построен на утверждении, что общий вердикт был совместным продуктом судьи и присяжных. Мэнсфилд в своем желании избежать общей теории и в своем отвращении к тому, что он считал правосудием толпы, похоже, упустил то, «за что претендовали», в значительной степени полагаясь на старую модель справедливости присяжных, относящуюся к Реставрации, а не на модель на самом деле представленный адвокатом Шипли. ^[13]

Эти дебаты об истинной природе вердикта присяжных впоследствии стали важной частью дискуссии о роли присяжных в Америке девятнадцатого века. ^[14]

Последствия [ править ]

Хотя дело напрямую не привело к изменениям в законодательстве, тем не менее, многие сочли его победой; после его освобождения Шипли был встречен с фейерверками и кострами, и Эрскин был вознагражден Свободой города в Глостере . ^[9] Эрскин, однако, воспринял это иначе, и распечатал протоколы всего судебного процесса и отправил их Чарльзу Джеймсу Фоксу и лорду Камдену . Воспринимая это как намек, Фокс (после долгой задержки) внес в парламент в мае 1791 года законопроект, направленный на реформу закона о клевете. После того, как он прошел через палату общин, он перешел в палату лордов., когда члены судебной власти пытались отсрочить это; в ответ 78-летний лорд Камден поднялся и прямо заявил, что, если бы судьи были единственными арбитрами общественного мнения, не могло бы появиться ничего, что критиковало бы правительство, что привело бы к удушению свободы прессы. Его апелляция была успешной - без нее, как пишет историк Х. М. Любаш, закон никогда бы не принял лордов, и в течение трех недель парламент официально принял Закон о клевете 1792 года , широко известный как Закон о клевете Фокса, который впервые позволил присяжным принимать решения. что именно представляет собой клевету. ^[15]

Ссылки [ править ]

Библиография [ править ]

• Faught, Альберт Смит (1946). «Три свободы в восемнадцатом веке и эффект бумажной фотографии» . Обзор права Пенсильванского университета . Пенсильванский университет . 94 (3): 312. DOI : 10,2307 / 3309804 . ISSN  0041-9907 . JSTOR  3309804 .
• Хостеттлер, Джон (2010). Томас Эрскин и Суд присяжных (2-е изд.). Waterside Press. ISBN 978-978-190-438-7.
• Любаш, HM (1957). «Общественное мнение достигает зрелости: реформа закона о клевете в восемнадцатом веке». История сегодня . 8 (7). ISSN  0018-2753 .`
• Пейдж, Энтони, «Декан суда над святым Асафом: клевета и политика в 1780-х», Журнал исследований восемнадцатого века, 32: 1 (2009), стр. 21-35.

• Кросби, Кевин. "Р против Шипли (1784): Декан дела Святого Асафа" . В книге Филипа Хэндлера, Генри Мареса и Яна Уильямса (редакторы), «Основные дела в уголовном праве» (Харт, 2017) .