WHR реки

WHR реки
Фотография рек, сделанная Генри Моллом
Родившийся	( 1864-03-12 )12 марта 1864 г. Чатем , Кент , Англия
Умер	4 июня 1922 г. (1922-06-04)(58 лет) Дом престарелых Эвелин, Кембридж , Англия
Национальность	английский
Альма-матер	Медицинский колледж больницы Святого Варфоломея
Известен	1898 г. Экспедиция на острова Торресова пролива Эксперименты по регенерации нервов с Генри Хедом. Лечение солдат во время Первой мировой войны , пострадавших от контузии.
Награды	Почетный M.A из Кембриджского университета , 1897 г. Croonian преподавателя , 1906 Королевской медали , 1915
Научная карьера
Поля	Антропология этнология Неврология Психиатрия Психология
Учреждения	Университетский колледж Лондонского Кембриджского университета Военный госпиталь Крейглокхарт
Докторанты	Чарльз Сэмюэл Майерс Уильям Макдугалл Джон Лейард Роберт Х. Таулесс Уильям Джеймс Перри
Под влиянием	Зигфрид Сассун Роберт Грейвс Фредерик Бартлетт
Подпись

Уильям Халс Риверс Риверс ( 12 марта 1864 - 4 июня 1922) был английским антропологом , неврологом , этнологом и психиатром , наиболее известным своей работой по лечению офицеров Первой мировой войны , страдающих от контузии, с целью вернуть их в бой. Самым известным пациентом Риверса был поэт Зигфрид Сассун , с которым он оставался близкими друзьями до своей внезапной смерти. ( 1864-03-12 )( 1922-06-04 )

В первые годы 20 века Риверс разработал множество новых направлений психологических исследований. Кроме того, он был первым, кто применил двойную слепую процедуру для исследования физических и психологических последствий потребления чая, кофе, алкоголя и наркотиков. Какое-то время он руководил центрами психологических исследований в двух колледжах и стал научным сотрудником колледжа Святого Иоанна в Кембридже . Он также известен своим участием в экспедиции на острова Торресова пролива в 1898 году и его последующей плодотворной работой на тему родства .

Биография [ править ]

Семейное прошлое [ править ]

Риверс родился в 1864 году в Конституции Хилл, Чатем, Кент , в семье Элизабет (урожденная Хант) (16 октября 1834 - 13 ноября 1897) и Генри Фредерика Риверса (7 января 1830 - 9 декабря 1911).

Записи восемнадцатого и начала девятнадцатого веков показывают, что семья Риверс была твердо принадлежащей к среднему классу, со многими ассоциациями Кембриджа , Англиканской церкви и Королевского флота . ^[1] Известные члены Gunner Уильям Риверс и его сын, мичман Уильям Риверс, оба из которых служил на борту HMS Victory , Нельсон флагмана. ^[1]

Старший Риверс был главным стрелком на борту « Победы» . У него была обычная книга (сейчас она хранится в библиотеке Королевского военно-морского музея в Портсмуте ); он выявил и сохранил мысли многих моряков на борту « Победы». ^[2]

Его сын Мичман Риверс, который утверждал, что был «человеком, который застрелил человека, смертельно ранившего лорда Нельсона» ^[1], был образцом героизма в битве при Трафальгаре . Семнадцатилетний гардемарин чуть не потерял ногу, когда в нее попала граната; он был прикреплен к нему только «Кусочком кожи на 4 дюйма выше щиколотки». ^[2] Риверс сначала попросил его ботинки, затем сказал помощнику наводчика присмотреть за оружием и сказал капитану Харди, что он спускается в кабину. ^[2] Он перенес ампутацию ноги на четыре дюйма ниже колена без анестезии. Согласно легенде, он ни разу не кричал ни во время этого, ни во время последующей заделки раны горячей смолой. ^[2]Когда канонир Риверс, обеспокоенный благополучием своего сына, подошел к кабине, чтобы спросить о нем, его сын крикнул: «Вот я, отец, со мной все в порядке; только ногу потерял, и это по уважительной причине». ^[2]

После битвы старший Риверс написал стихотворение о своем замечательном сыне под названием «Строки о молодом джентльмене, потерявшем ногу на борту корабля« Победа в славном сражении при Трафальгаре »:

Пусть всякое утешение благословит твою будущую жизнь,

И позаботься о нежной и нежной жене.

Кто из вас не умер бы свободно,

Чтобы спасти отважного Нельсона там, гордость дорогой страны.

Рожденный лейтенанта Уильяма Rivers, RN, и его жена, дислоцированной в Дептфорде , ^[1] Генри Фредерик Rivers последовали многие семейные традиции в настоящее время образование в Тринити - колледже в Кембридже и , входя в церковь. ^[1] Получив степень бакалавра искусств в 1857 году, он был рукоположен в сан священника англиканской церкви в 1858 году ^[1], и его карьера продлилась почти 50 лет. В 1904 году он был вынужден подать в отставку из-за «слабости зрения и памяти». ^[3]

В 1863 году, получив священство в Чатеме в дополнение к капеллану Медуэйского союза, Генри Риверс достаточно обосновался, чтобы жениться на Элизабет Хант, которая жила со своим братом Джеймсом в Гастингсе , недалеко от Чатема. ^[1] Позже он был назначен священником в Кенте в Сент-Мэри, Чатем (1863-9), Тудли (1877-80) и Оффеме (1880-9), а затем викарием церкви Святой Фейтс, Мейдстон с 1889-1904. ^[4]

Ханты, как и семья Риверс, были созданы благодаря связям с флотом и Англиканской церковью. ^[1] Одним из тех, кому суждено было занять кафедру, был Томас (1802–1851), но некоторая причуда оригинальности подтолкнула его к необычной карьере. ^[1] Во время учебы в Кембридже у Томаса Ханта был друг, который плохо заикался, и его усилия помочь больному студенту вынудили его покинуть университет, не получив ученой степени, чтобы тщательно изучить речь и ее дефекты. ^[5] Он приобрел хорошую практику в качестве логопеда, и ему покровительствовал сэр Джон Форбс, доктор медицинских наук . Forbes направил к нему учеников на двадцать четыре года. ^[5] Самое известное дело Ханта произошло в 1842 году. Джордж Пирсон, главный свидетель по делу, связанному с попыткой нападения Джона Фрэнсиса на королеву Викторию , предстал перед судом, но не смог дать свои показания. После двухнедельного наставления от Ханта он заговорил легко, что подтверждено действующим магистратом. ^[5] Хант умер в 1851 году, у него остались жена Мэри и двое детей. Его практика была передана его сыну Джеймсу. ^[6]

Джеймс Хант (1833–1869) был ярким персонажем, вкладывающим в каждое из своих начинаний безграничную энергию и уверенность в себе. ^[1] С большим рвением взяв на себя наследие своего отца, к 21 году Хант опубликовал свой сборник « Заикание и заикание, их природа и лечение» . Это было шесть выпусков в течение его жизни и было переиздано снова в 1870 году, сразу после его смерти, и в восьмой раз в 1967 году как веха в истории логопедии. ^[1] Во введении к изданию книги 1967 года Эллиот Шаффер отмечает, что за свою короткую жизнь Джеймс Хант, как говорят, лечил более 1700 случаев дефекта речи, сначала в практике своего отца, а затем в своем собственном институте, штат Орегон. Дом недалеко от Гастингса.^[7] Он основал последний с помощью докторской степени, которую он приобрел в 1856 году в университете Гиссена в Германии. ^[8]

В более поздних расширенных изданиях « Заикание и заикание» начинает отражать растущую страсть Ханта к исследованиям антропологии, изучению природы использования языка и нарушений речи у неевропейских народов. ^[1] В 1856 году Хант присоединился к Лондонскому этнологическому обществу и к 1859 году стал его совместным секретарем. ^[1] Но многим членам не нравились его нападения на религиозные и гуманитарные организации, представленные миссионерами и движением против рабства. ^[8]

В результате антагонизма Хант основал Антропологическое общество и стал его президентом. ^[8] Почти 60 лет спустя его племянник В. Он. На эту должность был выбран Р. Риверс. ^[9] Усилия Ханта были неотъемлемой частью Британской ассоциации содействия развитию науки (BAAS), принявшей антропологию в 1866 году в качестве дисциплины. ^[1]

Даже по викторианским стандартам Хант был убежденным расистом. ^[1] Его доклад «О негритянском месте в природе», представленный перед BAAS в 1863 году, был встречен шипением и возгласом. ^[8] То, что Хант считал «констатацией простых фактов» ^[10], считалось другими, как защита подчинения и рабства африканцев в Америке и поддержка веры в множественность человеческих видов. ^[8]

Помимо своих экстремистских взглядов, Хант привел к тому, что общество влезло в большие долги. ^[1] Споры вокруг его поведения сказались на его здоровье, и 29 августа 1869 года Хант умер от «воспаления мозга». У него остались вдова Генриетта Мария и пятеро детей. ^[8]

Его логопедическая практика была передана зятю Ханта, Генри Риверсу, который работал с ним некоторое время. ^[8] Риверс унаследовал многих постоянных пациентов Ханта, в первую очередь преподобного Чарльза Л. Доджсона (более известного как Льюис Кэрролл ), который был постоянным гостем в Рудном доме. ^[11]

Хант оставил свои книги своему племяннику Уильяму Риверсу, который отказался от них, думая, что они ему не помогут. ^[12]

Ранняя жизнь [ править ]

Уильям Халс Риверс Риверс был старшим из четырех детей, его братьями и сестрами были брат Чарльз Хэй (29 августа 1865 г. - 8 ноября 1939 г.) и сестры Этель Мэриан (30 октября 1867 г. - 4 февраля 1943 г.) и Кэтрин Элизабет (1871–1939).

Уильям, известный в детстве как «Вилли», ^[1], кажется, был назван в честь своего знаменитого дяди Победы ; Также существовала давняя семейная традиция, согласно которой старшего сына каждой линии крестили этим именем. ^[1] Происхождение "Halse" неясно. Может быть какая-то морская связь, так как предполагалось, что это могло быть имя кого-то, кто служил вместе с его дядей. ^[1] Слободин заявляет, что вполне вероятно, что второй "Риверс" вошел в его имя в результате канцелярской ошибки в свидетельстве о крещении, но поскольку реестр заполняется рукой его отца, и его отец проводил церемонию, это кажется маловероятным. ^[13]Слободин отмечает, что это ошибка в записи о его рождении, но его имя было изменено с ошибочного «William False Rivers Rivers» ^[14] на его более позднюю форму с «Halse» в качестве второго имени. Это говорит о том, что «Риверс» использовалось как имя, а также как фамилия.

Реки страдали от заикания, которое он так и не смог преодолеть полностью. У него не было сенсорной памяти , хотя он мог до некоторой степени визуализировать во сне, в полусонном, полусонном состоянии или в лихорадочном состоянии. ^[15] Риверс отметил, что в его ранние годы - особенно до пяти лет - его визуальные образы были гораздо более определенными, чем в более поздние годы. Он думал, что это, возможно, не хуже, чем у среднего ребенка. ^[15]

Сначала Риверс пришел к выводу, что его потеря визуальных образов была вызвана отсутствием внимания и интереса к ним. ^[15] Но, как он позже осознал, в то время как образы из его более поздней жизни часто уходили в тень, изображения из его младенчества все еще оставались яркими. ^[15]

Как отмечает Риверс в своей книге «Инстинкт и бессознательное» , он не мог визуализировать какую-либо часть верхнего этажа дома, в котором он жил, до пяти лет. Напротив, Риверс смог описать нижние этажи этого конкретного дома с гораздо большей точностью, чем он был способен описать с тех пор в любом другом доме. Хотя изображения более поздних домов были блеклыми и неполными, ни одно воспоминание с тех пор не было таким недоступным, как верхний этаж его прежнего дома. ^[15] Получив доказательства, Риверс пришел к выводу, что что-то случилось с ним на верхнем этаже этого дома, воспоминания о котором были полностью подавлены, потому что это «мешало [его] комфорту и счастью». ^[15] В дополнение к тому, что эта конкретная память была недоступна, его сенсорная память в целом, похоже, с того момента сильно ослабла.

В Wikisource есть оригинальный текст, связанный с этой статьей: Инстинкт и бессознательное

Если Риверс когда-либо и имел доступ к завуалированному воспоминанию, он, похоже, не обратил на это внимания. Природа опыта открыта для предположений. Писательница Пэт Баркер во втором романе ее трилогии регенерации, связанной с Риверсом и его работой, Глаз в двери , предположила через своего персонажа Билли Прайора, что опыт Риверса был достаточно травматичным, чтобы заставить его «вырубить себе мысленный взор». ^[16]

Риверс был очень способным ребенком. Сначала получил образование в подготовительной школе Брайтона, а с тринадцати лет учился на дневном отделении в престижной школе Тонбридж. Его академические способности были отмечены с раннего возраста. ^[1] В возрасте 14 лет он был на год выше других учеников своего возраста в школе ^[17], и даже в этой старшей группе он выделялся, выигрывая призы по классике и всем остальным достижениям. ^[18] Младший брат Риверса Чарльз также хорошо учился в школе; он тоже был награжден призом «Хорошая работа». ^[18] Он учился и стал инженером-строителем . После тяжелого приступа малярии заразился вТорресов пролив со своим братом, старший Риверс посоветовал ему заняться наружными работами. ^[1]

Подросток Риверс, будучи учёным, был вовлечён и в другие аспекты школьной жизни. Как отмечается в программе спортивного дня школы Тонбридж, 12 марта 1880 года - в шестнадцатый день рождения Риверса - он участвовал в забеге на милю. За год до этого он был избран членом школьного дискуссионного сообщества, что было немалым подвигом для мальчика, который в то время страдал от дефекта речи, который был почти паралитическим. ^[19]

Риверс должен был следовать семейным традициям и сдавать вступительные экзамены в Кембриджский университет , возможно, с целью изучения классики. ^[1] Но в возрасте шестнадцати лет он заболел брюшным тифом и был вынужден пропустить последний год обучения в школе. ^[20] Без стипендии его семья не могла позволить себе отправить его в Кембридж. С его типичной стойкостью Риверс не останавливался на разочаровании.

Его болезнь была тяжелой, повлекшей за собой длительное выздоровление и оставившую его с последствиями, которые временами сильно мешали ему. ^[20] Как отмечает Л. Е. Шор: «он не был сильным человеком и часто был вынужден несколько дней отдыхать в постели и придерживаться молочной диеты». ^[20] Тяжесть болезни и разбитые сны могли сломить меньших людей, но для Риверса болезнь во многих отношениях была его созданием. Во время выздоровления от лихорадки Риверс подружился с одним из студентов-логопедов своего отца, молодым армейским хирургом. Его план был сформирован: он будет изучать медицину и подавать документы на обучение в Медицинский департамент армии, который позже стал Медицинским корпусом Королевской армии . ^[1]

Вдохновленный этой новой решимостью, Риверс изучал медицину в Лондонском университете , куда он поступил в 1882 году, и в больнице Святого Варфоломея в Лондоне . Он закончил учебу в возрасте 22 лет, что было самым молодым человеком, окончившим школу до недавнего времени. ^[1]

Жизнь корабельного хирурга [ править ]

После квалификации Риверс хотел пойти в армию, но не прошел. Это был побочный продукт брюшного тифа. Как позднее напишет Эллиот Смит, цитируемый в биографии Риверса: «Рекам всегда приходилось бороться с плохим здоровьем: сердцем и кровеносными сосудами». Наряду с проблемами со здоровьем, отмеченными Шором и Смитом, Риверс боролся с «легко утомляемостью».

Его сестра Кэтрин написала, что, когда он приходил навестить семью, он часто спал первые день или два. Учитывая объем работы, которую Риверс выполнил за свою относительно короткую жизнь, Селигман писал в 1922 году, что «в течение многих лет он редко работал более четырех часов в день». ^[21] Как говорит биограф Риверса Ричард Слободин , «среди людей выдающихся достижений, кажется , только Декарт проделал такой короткий рабочий день». ^{[ необходима цитата ]}

Риверс не позволил своим недостаткам расстроить его, ^[21] и он решил отслужить несколько сроков в качестве судового хирурга, путешествуя в Японию и Северную Америку в 1887 году. ^[22] Это было первое из многих путешествий; поскольку, помимо своих великих экспедиций по работе на острова Торресова пролива , в Меланезию , Египет , Индию и Соломоновы острова , он дважды совершал праздничные путешествия в Вест-Индию , трижды на Канарские острова и Мадейру , в Соединенные Штаты, Норвегию , и Лиссабон , а также неоднократно посещалиФранция , Германия , Италия и Швейцария , и долгие встречи с семьей в Австралии . ^[20]

Такие путешествия помогли поправить его здоровье, а возможно, и продлить жизнь. ^[1] Он также получал большое удовольствие от пережитого на борту корабля. Одно путешествие он провел месяц в компании драматурга Джорджа Бернарда Шоу ; Позже он описал, как он проводил «много часов каждый день за разговорами - величайшее удовольствие в моей жизни». ^[1]

Начало карьеры в психологии [ править ]

Вернувшись в Англию, Риверс получил степень доктора медицины (Лондон) и был избран членом Королевского колледжа врачей . ^[1] Вскоре после этого он стал домашним хирургом в больнице Чичестера (1887–1889). Хотя ему нравился город и компания своих коллег ^[1] , встреча у Барта и возможность вернуться к исследованиям в медицине были более привлекательными. Он стал домашним врачом в больнице Святого Варфоломея в 1889 г. и оставался там до 1890 г. ^[22]

У Барта Риверс был врачом доктора Сэмюэля Джи . ^[23] Те, кто руководил Джи, сознавали его безразличие, если не явную неприязнь, к психологическим аспектам медицины. Уолтер Лэнгдон-Браун предполагает, что Риверс и его товарищ Чарльз С. Майерс посвятили себя этим аспектам в ответ на Джи. ^[23]

Интерес Риверса к неврологии и психологии стал очевиден в этот период. Отчеты и документы, представленные Риверсом в Абернетианском обществе Сен-Барта, указывают на растущую специализацию в этих областях: Делирий и родственные ему состояния (1889 г.), Истерия (1891 г.) и Неврастения (1893 г.).

Следуя его страсти к работе ума, поскольку она соотносится с работой тела, в 1891 году Риверс стал домашним врачом в Национальной больнице для парализованных и эпилептиков. ^[22] Здесь он и Генри Хед встретились и подружились. ^[24]

Интерес Риверса к физиологии нервной системы и «разума», то есть к сенсорным феноменам и психическим состояниям ^[1], был дополнительно стимулирован работой в 1891 году. Он был выбран в качестве одного из помощников Виктора Хорсли в серия исследований в Университетском колледже в Лондоне , изучающих существование и природу электрических токов в мозге млекопитающих. ^[1] Его выбор для этой работы продемонстрировал его растущую репутацию исследователя. ^[1]

В том же году Риверс присоединился к Лондонскому неврологическому обществу и представил на собрании общества « Случай спазма Тредлера» . Случай продемонстрировал вредные последствия того, что понимается как травма от повторяющихся движений. Такие травмы, полученные фабричными рабочими, от которых они не имели никакой защиты или компенсации, были частью стоимости промышленного превосходства Британии для миллионов людей. ^[1]

Выйдя из Национальной больницы в 1892 году, ^[22] Риверс отправился в Йену, чтобы расширить свои знания в области экспериментальной психологии. ^[24] Находясь в Йене, Риверс свободно говорил по-немецки и посещал лекции по психологии и философии. ^[1] Он также глубоко погрузился в культуру; В дневнике, который он вел во время путешествия, он комментирует здания, картинные галереи, церковные службы и систему образования, показывая свои широкие интересы и критическое суждение. ^[20] В этом дневнике он также написал, что: «В течение последних трех недель я пришел к выводу, что я должен сойти с ума, когда вернусь в Англию, и буду как можно больше работать над психологией». ^[1]

После его возвращения в Англию он стал клиническим ассистентом в Королевской больнице Бетлема . В 1893 году по просьбе Г. Х. Сэвиджа он начал читать лекции по психическим заболеваниям в больнице Гая , подчеркивая их психологический аспект. Примерно в то же время, приглашенный профессором Салли, он начал читать лекции по экспериментальной психологии в Университетском колледже в Лондоне . ^[25]

К 1893 году, когда его неожиданно пригласили в Кембридж с лекцией о функциях органов чувств, он уже был глубоко изучен в этом предмете. ^[24] Он был очарован рассказами Хеда о работах Эвальда Геринга и с жадностью поглощал его взгляды на цветовое зрение и природу жизненных процессов в живой материи. ^[24] Он также подготовился к этому проекту, проведя лето, работая в Гейдельберге с Эмилем Крепелином над измерением последствий утомления. ^[22]

Предложение о кембриджской лекции явилось результатом продолжающейся эволюции в рамках университетских курсов по естественным наукам . Ранее, в 1893 году, профессор Маккендрик из Глазго исследовал предмет и отрицательно отозвался о скудном знании особых чувств, которые проявляли кандидаты; ^[23] чтобы исправить это, сэр Майкл Фостера назначил Риверса лектором. Он стал товарищем-простолюдином в колледже Святого Иоанна . ^{[23] [26]} Он стал членом колледжа в 1902 году. ^[27]

Риверс был напряженным в своей работе, так как он все еще продолжал преподавать в больнице Гая и в Университетском колледже. ^[1] В дополнение к этим возрастающим обязанностям, в 1897 году он был назначен временным руководителем новой психологической лаборатории в Университетском колледже. В том же году Фостер выделил ему комнату в физиологическом отделении Кембриджа для использования в психологических исследованиях. В результате Риверс занесен в историю экспериментальной психологии как одновременно директор первых двух психологических лабораторий в Великобритании. ^[1]

Считается, что работа Риверса оказала глубокое влияние на Кембридж и на научный мир в целом. Но в то время сенат Кембриджского университета опасался его назначения. Бартлетт писал: «Сколько раз я слышал, как Риверс, с развевающимися в воздухе очками, с его лицом, освещенным трансформирующейся улыбкой, рассказывал, как в сенатских дискуссиях древний оратор назвал его« нелепым лишним »!» ^[28]

Противодействие Сената привело к ограниченной поддержке работы Риверса в первые годы ее существования. ^[1] Лишь в 1901 году, через восемь лет после его назначения, ему разрешили использовать небольшой коттедж для лаборатории, и он выделил тридцать пять фунтов в год (позже увеличился до пятидесяти) на покупку и содержание оборудования. ^{[1] В} течение нескольких лет Риверс продолжал это делать, пока Совет по моральным наукам не увеличил поддержку; ^[28] В 1903 году Риверс, его помощники и студенты переехали в другое небольшое здание на Сент-Тиббс-Роу . ^[28] Эти рабочие помещения были охарактеризованы как «мрачные», «сырые, темные и плохо вентилируемые» ^[29] но они не обескуражили кембриджских психологов. Психология начала процветать: «возможно, на заре научного прогресса предмет часто становится тем более уверенным, что его работники сталкиваются с трудностями, импровизируют свой аппарат и очень тесно взаимодействуют друг с другом». ^[28] В 1912 году была наконец построена хорошо оборудованная лаборатория под руководством Чарльза С. Майерса, одного из первых и способных учеников Риверса. Богатый человек, он дополнил университетскую стипендию собственными средствами. ^[1]

Кембриджские психологи и Риверс изначально больше всего интересовались особыми чувствами: цветовым зрением, оптическими иллюзиями, звуковыми реакциями и процессами восприятия. ^[28] В этих областях Риверс быстро становился выдающимся. Его пригласили написать главу о зрении для « Справочника по физиологии» Шефера . По словам Бартлетта, глава Риверса «до сих пор остается, с психологической точки зрения, одной из лучших в английском языке». ^[30] Риверс проанализировал работы предыдущих исследователей, включил свои собственные и критически рассмотрел конкурирующие теории цветового зрения. Он ясно отметил значение психологических факторов, например, в явлениях контраста. ^[20]

В своих экспериментах со зрением Риверс работал со студентами-медиками Чарльзом С. Майерсом и Уильямом Макдугаллом . Они помогали ему и подружились в процессе совместной работы. ^[1] Риверс также сотрудничал с сэром Горацием Дарвином , пионером в изготовлении инструментов, чтобы улучшить аппаратуру для записи ощущений, особенно тех, которые связаны со зрением. Это сотрудничество также привело к дружбе между двумя мужчинами на всю жизнь. ^[1]

В этот период Риверс также исследовал влияние стимуляторов: чая, кофе , алкоголя , табака и ряда других наркотиков на способность человека выполнять как физическую, так и умственную работу. Работа под руководством Крепелина в Гейдельберге подготовила его к этой работе. Риверс провел несколько экспериментов над собой, например, в течение двух лет отказался от алкогольных напитков и табака, которые ему не нравились, но также отказался от чая, кофе и какао. ^[20] Первоначально он намеревался изучить физиологические стимулы для употребления этих продуктов, но быстро понял, что употреблению веществ способствует сильное психологическое влияние. ^[31]

Риверс осознал, что часть воздействия веществ - психического и физического - была вызвана психологически возбуждением от осознания того, что человек балуется. ^[31] Чтобы исключить «все возможные эффекты внушения, сенсорной стимуляции и интереса», Риверс обеспечил замаскировку веществ, чтобы он ни в коем случае не мог установить, принимает ли он лекарство или контрольное вещество. ^{[31] [32]} Это был первый эксперимент такого рода, в котором использовалась эта двойная слепая процедура. ^[1] В результате того важного значения, которое придавалось исследованию, Риверс был назначен в 1906 году крооновским лектором Королевского колледжа врачей. ^[30]

В декабре 1897 года достижения Риверса были признаны Кембриджским университетом, который удостоил его степени MA honoris causa ^[30], а в 1904 году с помощью профессора Джеймса Уорда Риверс оставил новый след в мире психологических наук, основав и впоследствии редактировал Британский журнал психологии . ^[33]

Несмотря на свои многочисленные успехи, Риверс по-прежнему оставался заметно сдержанным человеком в смешанной компании, которому мешали его заикание и врожденная застенчивость. ^[23] В 1897 году Лэнгдон-Браун пригласил Риверса выступить перед Абернетским обществом. Случай не был безоговорочным успехом. В качестве темы он выбрал «Усталость», и еще до того, как он закончил, его название было написано на лицах его аудитории. ^[23] В Кембриджской физиологической лаборатории ему также приходилось читать лекции для большого начального класса. Он довольно нервничал по этому поводу, и это не нравилось ^[20], его нерешительность в речи делала его стиль сухим, и он еще не овладел искусством выражения своих первоначальных идей в привлекательной форме, кроме как в частной беседе. ^[23]

Однако у двух или трех друзей картина Риверса совсем другая. Его разговоры были полны интереса и озарения; ^[23] «он всегда стремился выявить истину, совершенно искреннюю и пренебрегающую простым диалектом». ^[23] Его настойчивость в правдивости делала его грозным исследователем, как говорит Хэддон: «Лейтмотивом Риверса была тщательность. Все его работы отличались остротой мысли и точностью». ^[30] Его исследования отличались верностью требованиям экспериментального метода, очень редкого в областях, которые он исследовал ^[30], и, хотя его часто упускают из виду, работа, проделанная Риверсом в этот ранний период, имеет огромное значение, поскольку она сформировала основа всего, что пришло позже. ^[30]

Экспедиция Торресова пролива [ править ]

Риверс осознал в себе «стремление к переменам и новизне, что является одним из самых сильных аспектов моего психического состояния» ^[34], и, хотя он любил больницу Святого Иоанна ^[35], его стабильный образ жизни в Кембридже проявлялся в признаках нервное напряжение и привело его к периодам депрессии. ^[20]

Переломный момент наступил в 1898 году, когда Альфред Корт Хэддон соблазнил «Риверса с пути добродетели ... (поскольку психология тогда была целомудренной наукой) ... в сторону антропологии» ^[36]. экспедиция на Торрес проливы . ^[9] первая реакция Риверс был снижаться, но вскоре он согласился, узнав , что CS - Майерс и Уильям МакДугалл , два из его лучших бывших студентов, будут участвовать. ^[9] другие членов Sidney Ray , CG Селигман и молодой выпускник Кембриджа по имени Энтони Уилкин, которого попросили сопровождать экспедицию в качестве фотографа. ^[9]В апреле 1898 года европейцев перевезли с снаряжением и аппаратурой в Торресов пролив. Говорят, что Риверс берут с собой лишь небольшую сумочку с личными вещами для таких поездок. ^[1]

С острова Четверг несколько человек нашли проход, промокший от дождя и волн, на палубе переполненного 47-футового кека . Помимо морской болезни, Риверс сильно обгорел на солнце и много дней болел. 5 мая во время сильного шторма возле их первого пункта назначения на острове Мюррей корабль отошел на якорь на Барьерном рифе, и экспедиция чуть не потерпела катастрофу ^[1]. Позже Риверс вспомнил о паллиативном эффекте близкого кораблекрушения. ^[37]

Когда кеч бросил якорь, Риверс и Рэй сначала были слишком больны, чтобы сойти на берег. Однако другие организовали хирургию для лечения коренных жителей островов и Риверса, лежа в постели по соседству, и проверяли цветное зрение у пациентов : в дневнике Хаддона отмечалось, что «он получает некоторые интересные результаты». ^[1] Тепло, проявленное жителями островов к болезненным Рекам, способствовало сильному положительному отношению к работе и глубокой заботе о благополучии меланезийцев в течение оставшейся части его жизни ». ^[1]

Первая задача Риверса заключалась в том, чтобы из первых рук изучить цветовое зрение островитян и сравнить его с европейским. ^{[9] [38]} В ходе исследования остроты зрения туземцев, Риверс показал, что дальтонизм не существует или встречается очень редко, но цветовое зрение папуасов не было таким же, как у европейцев. ; у них не было слова для обозначения синего, и умный туземец не нашел ничего неестественного в применении того же имени к сверкающему синему морю или небу и к глубочайшему черному. ^[39] «Более того, - продолжает Хед в некрологе Риверса, - он смог развенчать старое заблуждение о том, что« благородный дикарь »был наделен способностями зрения, намного превосходящими способности цивилизованных туземцев. Ошибки рефракции, это правда реже, особенно близорукость. Но в целом подвиги островитян Торресова пролива сравнялись с теми, о которых сообщали путешественники из других частей света, они были обусловлены способностью обращать внимание на мельчайшие детали в знакомой и строго ограниченной обстановке, а не сверхнормальная острота зрения ". ^[39]

Именно в этот момент Риверс начал собирать семейные истории и составлять генеалогические таблицы ^[39], но на этом этапе его цель, похоже, была скорее биологической, чем этнологической, поскольку такие таблицы, похоже, возникли как средство определения того, есть ли определенные сенсорные таланты или инвалидность. были наследственными. ^[40] Однако эти простые таблицы вскоре приобрели новую перспективу.

Риверсу сразу стало очевидно, что «имена, применяемые к различным формам кровного родства, не соответствуют тем, которые используются европейцами, но относятся к так называемой« классификационной системе »:« братьям »или« сестрам »мужчины. могут включать людей, которых мы должны называть кузенами, и ключ к этой номенклатуре можно найти в формах социальной организации, особенно в разновидностях института брака ". ^[39] Риверс обнаружил, что термины взаимоотношений использовались для обозначения определенных обязанностей, привилегий и взаимных ограничений в поведении, а не для того, чтобы быть биологически обоснованными, как наши. Как говорит Хед: «Все эти факты были ясно продемонстрированы генеалогическим методом, победным обобщением, которое произвело революцию в этнологии». ^[39]

Экспедиция в Торресов пролив была «революционной» и во многих других отношениях. Впервые британская антропология была снята с ее «кресла» и помещена в прочную эмпирическую основу, предоставив модель для подражания будущим антропологам. ^[9] В 1916 году сэр Артур Кейт заявил в обращении к Королевскому антропологическому институту, что экспедиция породила «самое прогрессивное и прибыльное движение в истории британской антропологии». ^[9]

Хотя экспедиция была явно продуктивной и во многих отношениях трудной для ее участников, она также стала основой для прочных дружеских отношений. Команда воссоединялась во многих точках, и их пути часто сходились. Особо следует отметить отношения между Риверсом и Хэддоном, последний из которых считал тот факт, что он побудил Риверса прийти к Торресову проливу, своей претензией на славу. ^[41]Нельзя отрицать, что и Риверс, и Хэддон серьезно относились к своей работе, но в то же время они были проникнуты острым чувством юмора и веселья. В дневнике Хэддона от вторника, 16 августа, говорится: «Наши друзья и знакомые часто были бы очень удивлены, если бы увидели нас на некоторых из наших занятий, и я боюсь, что это иногда дало бы повод врагу богохульствовать - настолько банальными они могли бы показаться. Время от времени нам приходилось делать одно тяжелое дело - например, неделю мы злились на колыбель Кэт - по крайней мере, Риверс, Рэй и я были - Макдугалл вскоре стал жертвой, и даже Майерс в конце концов уступил ». ^[9]

Это действительно может показаться странным занятием для группы высококвалифицированных людей науки, как утверждает Хэддон: «Могу представить, что некоторые люди будут думать, что мы сошли с ума - или, по крайней мере, зря тратим время». ^[9] Однако и Хэддон, и Риверс использовали трюк со струнами в научных целях ^[42], и им также приписывают изобретение системы номенклатуры, которая позволила им схематизировать необходимые шаги и обучить разнообразным трюкам со струнами. европейской аудитории. ^[9]

Экспедиция закончилась в октябре 1898 года, и Риверс вернулся в Англию ». ^[20] В 1900 году Риверс присоединился к Майерсу и Уилкину в Египте, чтобы провести испытания цветового зрения египтян; это был последний раз, когда он видел Уилкина, который умер от дизентерии в мае 1901 года в возрасте 24 лет. ^{[1] [43]}

Тоды [ править ]

Риверс уже сделал карьеру в области физиологии и психологии. Но теперь он более решительно перешел к антропологии. Он хотел демографически небольших, довольно изолированных людей, сопоставимых с островными обществами Торресова пролива, где он мог бы получить генеалогические данные о каждом человеке. Тода на холмах Нилгири на юге Индии, с их населением в то время более 700 человек, соответствовали критериям Риверса. И у них были специфические особенности социальной организации, такие как полиандрический брак и раздвоение их общества на так называемые группы, которые интересовали исторических эволюционистов. Однако сомнительно, что его полевые исследования изначально были настолько целеустремленными, поскольку сначала он смотрел на другие местные сообщества и изучал их визуальное восприятие, прежде чем сосредоточить все свое внимание на Тодах.

Риверс работал с тодами менее шести месяцев в течение 1901–02 годов, общаясь со своими информаторами тода только через переводчиков и поселился в отеле Отакамунд. Тем не менее, он собрал потрясающую коллекцию данных о ритуальной и общественной жизни народа тода. Почти все, кто впоследствии изучал Тоды, были поражены богатством и точностью данных Риверса. Его книга «Тоды», вышедшая в 1906 году, до сих пор остается выдающимся вкладом в индийскую этнографию, «незаменима: ее нужно только дополнить, а не заменить», как писал Мюррей Эмено в 1971 году. И неудивительно, что так известный поборник антропологической полевой работы, доктор Бронислав Малиновский (1884-1942) объявил Риверс своим «покровителем полевых работ».

В предисловии к этой книге Риверс написал, что его работа была «не просто записью обычаев и верований людей, но также демонстрацией антропологического метода». Этот метод представляет собой сбор генеалогических материалов с целью более полного исследования других аспектов общественной жизни, особенно ритуалов.

Первые одиннадцать глав «Тоды» в 1906 году представляли собой новый подход к представлению этнографических данных, который под влиянием Малиновского позже стал стандартной практикой в ​​британской социальной антропологии. Это анализ народного общества и культуры путем представления подробного описания особо значимого института. В случае Тоды это священный молочный культ. Но Риверс не может поддерживать эту направленность на протяжении всей работы, поэтому после блестящего открытия книга несколько теряет актуальность. Мы получаем хорошее представление о молочных фермах Тода и идеях ритуальной чистоты, которые их защищают; но затем автор возвращается к уже готовым категориям дня: боги, магия, родство, родство, преступление и так далее, и больше не говорит о молочных фермах. Более того,ему не удалось обнаружить существование матрилинейных кланов наряду с патрилинейными. Вторым и более важным ограничением его исследования является его неспособность рассматривать общество Тода как местный и специализированный вариант - как писал А.Л. Кробер - «высшей индийской культуры». Книга Риверса в значительной степени ответственна за мнение (которое сейчас нередко придерживается самими образованными тодами) о том, что это народ, совершенно отличный от других южно-индийцев.

Когда в 1902 году Риверс покинул холмы Нилгири и Индию, он никогда не вернулся. Более того, после публикации «Тоды» он писал о них очень мало.

"Эксперимент на людях в нервном отделе" [ править ]

По возвращении в Англию из Торресова пролива Риверс узнал о серии экспериментов, проводимых его старым другом Генри Хедом вместе с Джеймсом Шерреном, хирургом лондонской больницы, где они оба работали. ^[9] С 1901 года пара проводила систематическое исследование повреждений нервов среди пациентов, посещавших больницу. ^[9] Риверс, который давно интересовался физиологическими последствиями деления нервов, ^[24] быстро взял на себя роль «проводника и советчика». ^[44]

Риверс быстро понял, изучив эксперимент с психофизического аспекта, что единственный способ получить точные результаты от самоанализа от имени пациента - это если бы исследуемый сам был обученным наблюдателем, достаточно разборчивым, чтобы понять, был ли его интроспекция предвзятым из-за внешних несоответствий или сформирована формой вопросов экспериментатора и достаточно отстраненной, чтобы вести отстраненную жизнь на протяжении всего курса испытаний. ^[9] Полагая, что он сможет выполнить эти требования, сам Хед вызвался действовать, как выразился Лэнгхэм, «в качестве экспериментальной подопытной кролика Риверса». ^[9]

Так случилось, что 25 апреля 1903 года лучевой и внешний кожные нервы руки Генри Хеда были перерезаны и зашиты. ^[44] Затем Риверс должен был взять на себя роль исследователя и составить график регенерации нервов, рассматривая структуру и функции нервной системы с эволюционной точки зрения посредством серии «точных и неутомимых наблюдений» в течение пяти лет. . ^[24]

В Wikisource есть оригинальный текст, связанный с этой статьей: Человеческий эксперимент по разделению нервов

При первом наблюдении, на следующий день после операции, тыльная сторона руки Хэда и тыльная поверхность его большого пальца оказались «совершенно нечувствительными к стимуляции ватой, уколам булавкой и ко всем степеням тепла и холода. " ^[44] Несмотря на то, что кожная чувствительность прекратилась, сохранялась глубокая чувствительность, так что давление пальцем, карандашом или любым тупым предметом оценивалось без колебаний. ^[44]

Чтобы отвлекающие факторы занятой жизни не мешали интроспективному анализу Хэда, было решено, что эксперименты следует проводить в комнатах Риверса. ^[44] Здесь, как утверждает Хед, «в течение пяти счастливых лет мы работали вместе в выходные и праздничные дни в тихой атмосфере его комнат в колледже Святого Иоанна». ^[39]Обычно Хед поедет в Кембридж в субботу, проведя несколько часов в амбулаторном отделении лондонской больницы. Однако в таких случаях он обнаруживал, что слишком устал, чтобы работать в субботу вечером, поэтому эксперименты пришлось бы отложить до воскресенья. Поэтому, если предстоит провести длинную серию тестов, Хед приедет в Кембридж в пятницу, а в понедельник утром вернется в Лондон. В некоторые моменты, обычно во время отпуска Риверса, наблюдениям можно было посвятить более длительные периоды. ^[39] Между датой операции и их последним заседанием 13 декабря 1907 года 167 дней были посвящены расследованию. ^[39]

Поскольку Хед был одновременно соавтором и подопытным, были приняты всесторонние меры предосторожности, чтобы убедиться, что никакие внешние факторы не повлияли на его субъективную оценку того, что он воспринимал: ^[9] «Никаких вопросов не задавалось, пока не закончилась серия событий, поскольку мы обнаружили вряд ли было возможно ... задавать даже простые вопросы, не предлагая ни за, ни против правильного ответа ... Звон льда о стекло, снятие чайника с плиты, как правило, искажали его ответы ... . Поэтому [Риверс] был особенно осторожен, чтобы сделать все свои приготовления заранее: пробирки со льдом были заполнены, а кувшины с горячей и холодной водой стояли в пределах досягаемости его руки, так что вода требуемой температуры могла смешиваться беззвучно ». ^[44]

Более того, хотя перед каждой серией тестов Хед и Риверс обсуждали свой план действий, Риверс старался изменять этот порядок до такой степени во время фактического тестирования, что Хед не мог сказать, что будет дальше. ^[44]

Постепенно в ходе исследования стали появляться отдельные изолированные пятна кожной чувствительности; эти пятна были чувствительны к жаре, холоду и давлению. ^[44] Тем не менее, промежутки между этими пятнами сначала оставались нечувствительными, если только ощущения, такие как тепло или холод, не превышали определенного порога, в этот момент вызываемое чувство было неприятным и обычно воспринималось как «более болезненное», чем если бы тот же раздражитель был применен к здоровой руке Хэда. ^[44] Кроме того, хотя чувствительные точки были определенно локализованы, Хед, который сидел во время тестов с закрытыми глазами, не смог получить точного определения локуса стимуляции. ^[9]Напротив, ощущения распространялись широко, и Хед стремился направить их в места, удаленные от фактической точки раздражения. ^[44]

Это был первый этап процесса выздоровления, и Хед и Риверс окрестили его «протопатическим» ^[44], взяв свое происхождение от среднегреческого слова протопатес , что означает «первый пострадавший». ^[9] Эта протопатическая стадия, казалось, была отмечена аспектом «все или ничего», поскольку была либо чрезмерная реакция на ощущения по сравнению с нормальной реакцией, либо отсутствие реакции вообще, если стимуляция была ниже порога. ^[44]

Наконец, когда Хед смог различать различные температуры и ощущения ниже порога, и когда он смог распознать, когда две точки компаса были приложены одновременно к коже, рука Хеда начала входить во вторую стадию восстановления. ^[44] Они назвали этот этап «эпикритическим», от греческого epikritikos , что означает «определяющий». ^[9]

С эволюционной точки зрения Риверсу вскоре стало ясно, что эпикритическая нервная реакция является превосходящей, поскольку она подавляет и отменяет всякую протопатическую чувствительность. ^[44] Риверс обнаружил, что это имело место на всех участках кожи мужской анатомии, за исключением одной области, где протопатической чувствительности не препятствуют эпикритические импульсы: головки полового члена . ^[44] Как указывает Лэнгхэм, со специальными ссылками на «предполагаемые сексуальные наклонности Риверса» ^[45], именно здесь эксперимент принимает почти фарсовый аспект для случайного читателя. ^[9]Возможно, нам не покажется удивительным, что, когда Риверс вводил иглу в особенно чувствительную часть головки, «появилась боль, которая была настолько неприятной, что [Голова] вскрикнула и двинулась прочь»; ^[44] действительно, такой тест можно рассматривать как тщетность, граничащую с мазохистской. Также мы не обязательно приравниваем следующий отрывок к тому, что обычно можно найти в научном тексте:

«Крайняя плоть была отведена назад, а пенис свисал вниз. Было приготовлено несколько стаканов для питья с водой разной температуры. [Голова] стояла с закрытыми глазами, и [Риверс] постепенно приближался к одному из стаканов, пока не всплыл на поверхность. вода покрывала головку, но не касалась крайней плоти.Контакт с жидкостью не оценивался; если, следовательно, температура воды была такой, что она не вызывала ощущения тепла или холода, Хед не знал, что что-то сделано." ^[44]

Однако исследования, какими бы причудливыми они ни казались, действительно имели прочную научную основу, поскольку Риверс особенно рассматривал протопатическое и эпикритическое с точки зрения эволюции. ^[44] С этой точки зрения очень интересно отметить, что мужская анатомия поддерживает одну область, которая «не развита» в той мере, в какой она «связана с более примитивной формой чувствительности». ^[44] Используя эту информацию о протопатических областях человеческого тела, Риверс и Хед затем начали исследовать элементы человеческой психики. ^[9] Один из способов, которым они это сделали, состоял в том, чтобы исследовать «пиломотерный рефлекс» (эрекцию волос). Head and Rivers отметили, что острые ощущения, вызываемые эстетическим удовольствием, "сопровождается эрекцией волосков "^[44] и отметили, что эта реакция была не большей в области кожи с протопатической чувствительностью, чем в области более развитого эпикрита, что сделало ее чисто психологическим феноменом. ^[44] Как выразился Лэнгхэм: «Образ человека, читающего стихотворение, чтобы вызвать эстетическое удовольствие, в то время как его близкий друг тщательно изучает наращивание его волос, может показаться нелепым. Тем не менее, он представляет собой четкую инкапсуляцию желания Риверса подвергнуть возможно протопатическому лечению явлений к дисциплине строгого исследования ". ^[9]

Довоенная психологическая работа [ править ]

В 1904 году вместе с профессором Джеймсом Уордом и некоторыми другими Риверс основал Британский журнал психологии, первым редактором которого он был. ^[33]

С 1908 года до начала войны доктор Риверс в основном занимался этнологическими и социологическими проблемами. Он уже оставил свой официальный пост лектора по экспериментальной психологии в пользу доктора Чарльза Сэмюэля Майерса и теперь читал только лекции по физиологии особых чувств. ^[28] Постепенно он все больше увлекался антропологическими исследованиями. Но хотя теперь он был этнологом, а не психологом, он всегда утверждал, что то, что имело ценность в его работе, напрямую связано с его обучением в психологической лаборатории. В лаборатории он понял важность точного метода; в этой области он приобрел силу и жизнеспособность благодаря постоянному контакту с реальным повседневным поведением людей.

В течение 1907–1908 гг. Реки текли на Соломоновы острова и в другие районы Меланезии и Полинезии . Его двухтомная « История меланезийского общества» (1914 г.), которую он посвятил Сент-Джонсу ^[35], представляет собой распространенный тезис о развитии культуры в юго-западной части Тихого океана. ^[22] В год публикации он совершил второе путешествие в Меланезию, вернувшись в Англию в марте 1915 года, и обнаружил, что началась война.

Великая война [ править ]

Когда Риверс вернулся в Англию весной 1915 года, он сначала с трудом нашел себе место в военных действиях. ^[25] Следуя по стопам своего бывшего студента - нынешнего директора Кембриджской психологической лаборатории - К.С. Майерса , 51-летний WHR Риверс записался на работу в качестве гражданского врача в военный госпиталь Мэгхалл недалеко от Ливерпуля. ^[1] По прибытии в июле 1915 года Риверс был назначен психиатром, и, таким образом, он снова занялся изучением «безумия». ^[1]

«Безумие» в данном случае повлекло за собой работу с солдатами, у которых был диагностирован какой-либо из широкого спектра симптомов, которые вместе назывались « контузным шоком ». У этих солдат были такие симптомы, как временная слепота, потеря памяти, паралич и неконтролируемый плач. ^[46] Таким образом, к тому времени, когда WHR Rivers был назначен в военный госпиталь Мэгхалла, он был известен как «центр аномальной психологии», и многие из его врачей использовали такие методы, как интерпретация сновидений, психоанализ и гипноз для лечения контузии. , также известный как военные неврозы. ^[1]

Сам Риверс был начитанным психологом и поэтому уже был хорошо знаком с Фрейдом , Юнгом и другими психоаналитиками . ^[1] На самом деле, Риверс весьма симпатизировал некоторым идеям Фрейда. ^[25] Таким образом, Риверс присоединился к группе врачей в Мэгхалле, которые посвятили себя пониманию происхождения и лечению «военных неврозов» под руководством Р.Г. Роуза. ^[47]

Примерно через год службы в военном госпитале Мэгхалл Риверс был назначен капитаном в медицинском корпусе Королевской армии , и его две юношеские мечты - стать военным врачом и «впасть в безумие» - осуществились, когда его перевели в больницу. Военный госпиталь Крейглокхарт недалеко от Эдинбурга , Шотландия, чтобы помочь «навести порядок» после скандала. ^{[1] [25]} Там Риверс лечил офицеров, у которых был диагностирован «контузный шок», а также начал формулировать свою теорию относительно происхождения и лечения военных неврозов.

Риверс, проводя курс гуманного обращения, установил два принципа, которые будут приняты американскими военными психиатрами в следующей войне . Он продемонстрировал, во-первых, что люди неоспоримой храбрости могут поддаться всепоглощающему страху, а, во-вторых, что самая эффективная мотивация для преодоления этого страха была чем-то более сильным, чем патриотизм, абстрактные принципы или ненависть к врагу. Это была любовь солдат друг к другу. ^[48]

Методология Риверса для лечения военных неврозов часто и несколько несправедливо, как говорят, исходит от Зигмунда Фрейда . Хотя это правда, что Риверс знал о теориях Фрейда и практике психоанализа и находился под их влиянием, он не слепо подписался под всеми предпосылками Фрейда. ^{[1] [15]} Что еще важнее, Риверс видел инстинкт самосохранения, а не сексуальный инстинкт, как движущую силу неврозов войны. ^{[15] [49]} (Такие эссе, как « Фрейд и военные неврозы:« Возрождение »Пэта Баркера», далее сравнивают теории Фрейда и Риверса; см. Также подраздел « Инстинкт Риверса и бессознательное» ниже;см. также РекиКонфликт и мечта за собственное мнение о теории Фрейда . )

Именно на этой вере в истоки военных неврозов он создал свое «говорящее лекарство». «Лечение разговором» Риверса было в первую очередь основано на древней вере в катарсис : идее о том, что вывод подавленных воспоминаний на свет сознания избавляет воспоминания и мысли об их силе. ^[50] В результате Риверс провел большую часть своих дней, разговаривая с офицерами в Крейглокхарте, направляя их через процесс, который Риверс назвал автогонозом. ^{[1] [50] [51]} Автогоноз рек состоял из двух частей. Первая часть включала в себя «перевоспитание», или обучение пациента основам психологии и физиологии.. Метод Ривера также заключался в том, чтобы помочь солдату понять, что болезнь, которую он испытывает, не была «странной» или постоянной. ^{[1] [50]} Для Риверса военные неврозы возникли из укоренившихся способов реагирования, чувств или мышления, а именно из попытки сознательно подавить все воспоминания о травматических переживаниях или неприемлемых эмоциях. ^[50] Как только пациент смог понять источник (и) своих проблем (которые могут быть сознательными, бессознательными, окружающей средой или их комбинацией), Риверс сможет помочь ему придумать способы преодоления этих паттернов и, таким образом, освободиться от них и / или хотя бы приспособиться к болезни. ^{[1] [50] [51]}

Подход Риверса к лечению военных неврозов сделал его пионером своего времени; хотя он не был первым, кто выступал за гуманные методы лечения военных неврозов ^[47], он был одним из немногих, кто сделал это в то время, когда было много споров по поводу причины и, следовательно, «правильного» лечения контузии . ^[52] (См. Статью в Википедии о Льюисе Йилланде и фарадизации для альтернативного метода лечения.) Кроме того, Риверс поощрял своих пациентов выражать свои эмоции в то время, когда общество поощряло мужчин сохранять «жесткую верхнюю губу». Метод Ривера и его глубокая забота о каждом человеке, которого он лечил, сделали его известным среди клиентов. И Зигфрид Сассун, и Роберт Грейвсвысоко отзывались о нем в это время. ^{[1] [51]}

Реки и Сассун [ править ]

Сассун приехал в Риверс в 1917 году после публичного протеста против войны и отказа вернуться в свой полк, но к нему относились с сочувствием и давали большую свободу действий, пока он добровольно не вернулся во Францию. ^[53] Перед Риверсом стояла серьезная дилемма, связанная с «лечением» своих пациентов просто для того, чтобы их можно было отправить обратно на Западный фронт умирать. Чувство вины Риверса ясно изображено как в художественной литературе, так и на самом деле. Из романов Пэта Баркера и работ Риверса (в частности, « Конфликт» и «Сон» ) мы чувствуем, через какое смятение прошел доктор. Как писал Сассун в письме Роберту Грейвсу (24 июля 1918 г.):

О реки, возьмите меня, пожалуйста. И заставь меня
вернуться на войну, пока она не сломает меня ...

Риверс не хотел «ломать» своих пациентов, но в то же время он знал, что их долг - вернуться на фронт, а его долг - отправить их. Также имеется подтекст (учитывая каламбур имени Риверса и другие факторы), что Риверс был для Сассуна больше, чем просто другом. Сассун называл его «отцом-духовником», что Джин Муркрофт Уилсон отмечает в своей биографии Сассуна; однако жесткая мораль Риверса, вероятно, помешала бы развитию более близких отношений:

Форма Риверса была не единственным препятствием в их отношениях. Он почти наверняка был гомосексуалистом по склонности, и ему, должно быть, быстро стало ясно, что Сассун тоже. Тем не менее, вряд ли ни один из них не упомянул об этом, хотя мы знаем, что Сассун уже считал свою сексуальность проблемой. В то же время, как опытный психолог, Риверс вполне мог ожидать, что Сассун испытает «перенос» и очень полюбит его. Пол Фасселл предлагает в Великой войне и современной памяти ( ISBN  0195019180), что Риверс стал воплощением мужского «друга мечты», который был спутником детских фантазий Сассуна. Сассун публично признал, что «никогда не было никаких сомнений в том, что мне нравится [Риверс]. Он сразу заставил меня почувствовать себя в безопасности и, казалось, знал обо мне все». Но описание доктора Сассуна в «Прогрессе Шерстона» , задерживающееся на теплой улыбке и милых привычках Риверса - он часто сидел с задвинутыми на лоб очками, обхватив руками одно колено, - предполагает, что это было более чем симпатия, которую он испытывал. А в частном порядке он был более откровенен, говоря Маршу, который, как он знал, поймет, что он «любит [Риверс] с первого взгляда».

Не только Сассун, но и его пациенты в целом любили его, и его коллега Фредерик Бартлетт писал о нем.

Риверс был нетерпимым и отзывчивым. Однажды его сравнили с Моисеем, устанавливающим закон. Сравнение было удачным, и это одна сторона истины. Другой его стороной была симпатия. Это была своего рода сила проникнуть в жизнь другого человека и относиться к ней как к своей собственной. И все же он все время заставлял вас чувствовать, что вы руководите своей жизнью, и, прежде всего, вы можете сделать из нее что-то важное.^[54]

Сассун описал поведение Риверса у постели больного в своем письме к Грейвсу, написанному, когда он лежал в больнице после выстрела (рана головы, которая, как он надеялся, убьет его - он был горько разочарован, когда этого не произошло):

Но вчера в мои рассуждения торжественно вбежал Риверс,
С миром в лужах его очковых глаз и мудрой всемогущей ухмылкой;
И я ловил рыбу в этом устойчивом сером ручье и решил, что я, в
конце концов, больше не Червь, который отказывается умирать. ^[55]

Риверс был хорошо известен своим сострадательным, эффективным и новаторским лечением; как показывает свидетельство Сассуна, он относился к своим пациентам как к индивидуумам.

Инстинкт и бессознательное: вклад в биологическую теорию психоневрозов [ править ]

После назначения в военный госпиталь Крейглокхарта Риверс опубликовал результаты своего экспериментального лечения пациентов в Крейглокхарте в «Ланцет» , «О подавлении военного опыта» ^{[50] [56]} и начал записывать интересные случаи в своей книге « Конфликт и конфликт». Dream, который был опубликован через год после его смерти его близким другом Графтоном Эллиотом Смитом . ^[34]

В том же году он опубликовал свои открытия в The Lancet , Риверс также написал статью о различных типах « психотерапевтических средств » на практике в то время. ^{[1] [57]} Полная и личная теория Риверса о происхождении «психоневрозов», включая военные неврозы, должна была быть опубликована только в 1920 году с публикацией книги « Инстинкт и бессознательное: вклад в биологическую теорию». психоневрозов . ^[15]

Теория неврозов Ривера включает в себя все, что Риверс исследовал до этого момента, и была разработана для «рассмотрения общей биологической функции процесса, посредством которого опыт переходит в область бессознательного…». ^[15] (стр. 5–6). Другими словами, целью Риверса было очертить общую теорию, которая объяснила бы неврозы и неврологические проблемы, с которыми он столкнулся (см. Подраздел «Эксперимент на человеке в нервном отделе» выше).

Пытаясь построить такую ​​зонтичную теорию, Риверс признал, что бессознательное существует и что содержание бессознательного полностью недоступно человеку, кроме как посредством процессов гипноза, сновидений или психоанализа. Далее Риверс определил бессознательное как хранилище инстинктов и связанных с ними переживаний (то есть воспоминаний), которые болезненны или бесполезны для организма. ^[15]

«Инстинкты» в этом отношении - это действия, которые организм выполняет без обучения и которые выполняются без опосредующего влияния мысли. Таким образом, действие имеет аспект «все или ничего»: оно либо не происходит вовсе, либо происходит со всей его силой. С этой целью Риверс включил протопатические ощущения, ^[44] масс-рефлекторные действия (наблюдаемые у пациентов с травмой спинного мозга) и основные эмоции (например, гнев, страх) в качестве инстинктов. ^[15]

Риверс далее утверждал, что все болезненные или бесполезные инстинкты естественным образом удерживаются вне сознательного осознания (то есть в бессознательном) посредством подавления. Подавление - с этой точки зрения - является естественным и «непреднамеренным» (непреднамеренным) методом устранения болезненных инстинктов из сознания и удержания их в бессознательном. Следовательно, неврозы развиваются, когда что-то в естественном процессе подавления нарушается, так что подавленный инстинкт и связанная с ним эмоция высвобождаются из бессознательного. Риверс приводит две возможные причины «бегства» таких инстинктов из бессознательного: либо инстинкт стал слишком сильным, чтобы его сдерживать, либо обычные резервы, которые обычно подавляют его, были ослаблены. Однако важно отметить,что этиология военных неврозов - это не просто побег инстинктов из бессознательного и последующий конфликт. Чаще всего Риверс считал, что способ разрешения (или попытки разрешения) такого конфликта также сильно влияет на проявление неврозов.^[15]

Что касается военных неврозов, Риверс считал, что проявление болезни связано с бегством «инстинктов самосохранения» или «инстинктов опасности» из бессознательного. Эти «инстинкты опасности», как их понимает Риверс, включают по крайней мере пять типов рефлексивных реакций на опасность: (i) страх, проявляющийся в бегстве, (ii) агрессия, проявляющаяся в драке, (iii) подавление всех эмоций в для выполнения сложных задач, которые ведут к безопасности, (iv) террору, который проявляется в неподвижности, и (v) подавлению всех физических ресурсов, что проявляется в коллапсе. Обычно реакции i, ii, iv и v подавляются, чтобы люди могли сохранять спокойствие перед лицом страха и выполнять сложные действия, ведущие к безопасности. Когда все пять инстинктов "самосохранения" многократно пробуждаются в течение длительного периода времени,например, во время войны инстинкты обретают силу и в конечном итоге «убегают» из бессознательного. Таким образом, в сознании возникают эмоции страха, агрессии и ужаса, а также связанные с ними реакции. Однако эти эмоции и предполагаемые ими действия создают большой конфликт в сознании: «страх» и «террор» далеки от социально приемлемых на войне. Риверс полагал, что для того, чтобы справиться с конфликтом, порожденным «беглыми» инстинктами, разум должен что-то делать, чтобы обеспечить немедленное облегчение. Именно эта попытка избавиться от душевных конфликтов приводит к военным неврозам.Однако эти эмоции и предполагаемые ими действия создают большой конфликт в сознании: «страх» и «террор» далеки от социально приемлемых на войне. Риверс полагал, что для того, чтобы справиться с конфликтом, порожденным «беглыми» инстинктами, разум должен что-то делать, чтобы обеспечить немедленное облегчение. Именно эта попытка избавиться от душевных конфликтов приводит к военным неврозам.Однако эти эмоции и предполагаемые ими действия создают большой конфликт в сознании: «страх» и «террор» далеки от социально приемлемых на войне. Риверс полагал, что для того, чтобы справиться с конфликтом, порожденным «беглыми» инстинктами, разум должен что-то делать, чтобы обеспечить немедленное облегчение. Именно эта попытка избавиться от душевных конфликтов приводит к военным неврозам.^[15]

Например, Риверс предположил, что офицеры и солдаты, страдающие от ночного ужаса, делают это, потому что они пытаются сознательно подавить эмоции и связанные с ними инстинкты обратно в бессознательное. ^[50] Репрессии, по мнению Риверса, никогда не могут устранить конфликт; это приносит плоды только тогда, когда человек может приложить к этому сознательное усилие. В результате подавленные инстинкты, а также связанные с ними эмоции и воспоминания проникают в сознание, когда солдаты спят. ^{[15] [50]} Результат - ночные кошмары.

В альтернативном сценарии военную истерию можно объяснить как подавление организмом нормального физиологического функционирования во избежание сценария, который активирует инстинкты опасности и высвобождает связанную эмоцию страха в сознание. Истерические солдаты часто проявляют симптомы паралича и снижения или потери сенсорных способностей, даже при отсутствии тревоги или депрессии. Эти физиологические симптомы, хотя сами по себе тревожные, делают невозможным возвращение солдата на передовую. Таким образом, тело компенсирует свою неспособность подавлять инстинкты опасности перед лицом войны, заставляя солдата полностью избегать войны. ^[15]

В целом, Риверс приписывал неврозы как (i) бегству болезненных инстинктов и связанных с ними эмоций из бессознательного, так и (ii) безуспешным попыткам разума заставить такие инстинкты и их эмоции вернуться в сознание. ^[15] Хотя теория Риверса содержит некоторые элементы Фрейда , ^[1] это не просто повторное изложение психоаналитической теории; Теория неврозов Риверса во многом опирается на неврологические наблюдения и выводы, которые Риверс и Генри Хед сделали из своей работы по регенерации нервов. ^[44]

Оглядываясь назад, можно сказать, что особый метод лечения военных неврозов Риверса и его теория происхождения неврозов, будучи новаторскими в свое время, не оставили большого следа в истории психологии. ^[58] Однако общий вклад психиатров, занимающихся лечением военных неврозов , в сочетании с подавляющим распространением неврозов во время Великой войны , привел к революции в британских взглядах на психические заболевания и их лечение.

После войны [ править ]

После войны Риверс стал «еще одним и гораздо более счастливым человеком - неуверенность уступила место уверенности, сдержанность - откровенности, несколько вымученный литературный стиль - замечательному легкостью и очарованием». ^[59] Его цитируют: «Я закончил свою серьезную работу, и я просто позволю себе уйти». В те послевоенные годы его личность, казалось, резко изменилась. Человек, который чувствовал себя как дома в своем кабинете, лаборатории или поле, теперь много обедал, вступил в клубы, покатался на яхте и, похоже, скорее приветствовал, чем избегал возможности публичных выступлений. ^{[1] [22]}Всегда будучи заядлым читателем, он теперь начал читать по философии, чего не делал в течение нескольких лет, а также по художественной литературе. Не все его друзья прошлых лет приветствовали эти изменения; некоторые считали, что, наряду с его застенчивостью, его научная осторожность и здравый смысл, возможно, в какой-то степени покинули его, но большинство людей, видевших, насколько счастливым стал Риверс, соглашались, что небольшие изменения в его характере были к лучшему. ^[1]

Риверс часто посещал его колледж во время войны, хотя, оставив должность лектора, он не занимал никакой официальной должности. Однако по возвращении из Королевских ВВС в 1919 году в колледже для него был открыт новый офис - «Прэлектор естественнонаучных исследований» ^[1], и ему была предоставлена ​​полная свобода действий. Как вспоминал Леонард Э. Шор в 1923 году: «Когда я спросил его, возьмется ли он за эту работу ... его глаза засияли новым светом, которого я раньше не видел, и он несколько минут ходил по своим комнатам, полный восторга». ^[1] Он взял свою новую должность как обязательство познакомиться с каждым студентом, изучающим естественные науки, и даже с каждым другим студентом в Сент-Джонс, Кембридж., и в других колледжах. Он устраивал «Дома» в своих комнатах по воскресеньям вечером, а также в воскресенье утром за завтраком; он также организовывал неформальные дискуссии и формальные лекции (многие из которых он читал сам) в Колледж-холле. ^[1] Он сформировал группу под названием «Сократики» и привлек к ней некоторых из своих самых влиятельных друзей, включая Герберта Уэллса , Арнольда Беннета , Бертрана Рассела и Сассуна. ^[1] Сассун (пациент Б в фильме «Конфликт и мечта» ) оставался особенно дружелюбным с Риверсом и считал его своим наставником. Они разделяли социалистические симпатии.

Уже будучи президентом антропологической секции Британской ассоциации содействия развитию науки в 1911 году, после войны он стал президентом Фольклорного общества (1920 г.) ^[60] и Королевского антропологического института (1921–1922 гг.). ^[22] Он также был удостоен почетных степеней университетов Манчестера, Сент-Эндрюса и Кембриджа в 1919 году. ^[22]

Риверс умер от ущемленной грыжи летом 1922 года, вскоре после того, как его назвали кандидатом от лейбористов на всеобщих выборах 1922 года . ^[1] Он согласился баллотироваться в парламент, как он сказал:

потому что времена такие зловещие, перспективы для нашей страны и мира такие мрачные, что если другие думают, что я могу быть полезен в политической жизни, я не могу отказаться.

-  [1]

Вечером пятницы, 3 июня, он внезапно заболел в своих комнатах в церкви Святого Иоанна, когда отправил своего слугу домой, чтобы насладиться летними праздниками. К тому времени, как его нашли утром, было уже слишком поздно, и он знал это. Как правило , для этого человека , который на протяжении всей своей жизни «отображается полное пренебрежение к личной выгоде, ^[22] он был бескорыстен до последнего. ^{[ Нейтральность является спорной ]} Там является документом , дающим разрешение на диплом в области антропологии быть награжден как Пасхи семестр 1922 года студенту из Индии. Подписано Хэддоном и Риверсом 4 июня 1922 года. Внизу сделана запись, сделанная почерком Хэддона:

Доктор Риверс подписал протокол этого обследования утром в день своей смерти. Это был его последний официальный поступок. ACH

Риверс подписал документы, когда он лежал умирая в доме престарелых Эвелин ^[1] после неудачной экстренной операции. Он устроил экстравагантные похороны в церкви Св. Иоанна ^[1] в соответствии с его желанием, так как он был знатоком погребальных обрядов, а его кремированные останки были захоронены в приходе Вознесенского могильника в могиле с большим каменным крестом. Сассун был глубоко опечален смертью своего отца и упал на его похоронах. ^[58] Потеря побудила его написать два пронзительных стихотворения о человеке, которого он полюбил: « Очень мудрому» и «Повторное посещение». ^[61]

Другие мнения о Риверсе [ править ]

Поэзия [ править ]

В стихотворении «Сон с красной лентой» , написанном Робертом Грейвсом вскоре после смерти Риверса, он затрагивает мир и безопасность, которые он чувствовал в комнатах Риверса:

Потому что это было место, где я очень хотел быть

И мимо всякой надежды там, где светила добрая лампа.

Анонимно написанное стихотворение « Антропологические мысли» можно найти в коллекции Риверс в архивах Хэддона в Кембридже. ^[62] Есть ссылка, указывающая на то, что эти строки были написаны Чарльзом Эллиотом Фоксом , ^[1] миссионером и этнографом, другом Риверса.

Котировки [ править ]

В автобиографии Сассуна (под видом «Мемуаров Джорджа Шерстона» ) Риверс - один из немногих персонажей, сохранивших свои оригинальные имена. Риверсу посвящена целая глава, и Сассун увековечил его как близкого полубога, спасшего его жизнь и его душу. Сассун писал:

Я бы очень хотел встретить Риверса в следующей жизни. Трудно поверить, что такого человека, как он, можно было потушить.

-  предисловие к «Медицине, магии и религии»

Риверс очень любил и восхищался не только Сассун. Бартлетт написал о своем опыте с Риверсом в одном из своих некрологов, а также во многих других статьях, поскольку этот человек оказал глубокое влияние на его жизнь:

3 июня прошлого года я гулял по территории колледжа Святого Иоанна здесь, в Кембридже, когда встретил доктора Риверса, возвращающегося с прогулки. Он был полон энергии и энтузиазма и сразу же начал говорить о некоторых новых курсах лекций, которые он предлагал прочитать в Психологической лаборатории в текущем году. Вечером следующего дня я узнал, что он опасно болен. Подойдя к Колледжу утром 5 июня, я увидел наполовину опущенный флаг. На самом деле он умер днем ​​ранее. Никогда еще я не видел, чтобы на Колледж опустился такой мрак, как в то время. Едва ли найдется мужчина - молодой или старый - который, казалось бы, не был затронут лично и лично. Риверс знал почти всех. Как Прелекторон взял интервью у всех первокурсников естественных наук, когда они впервые приехали в резиденцию, и в удивительном количестве случаев поддерживал с ними тесный контакт на протяжении всей их карьеры в Кембридже. Каждый, кто вступал с ним в контакт, был стимулирован и помогал до такой степени, что те, кто знаком только с его опубликованными работами, никогда не смогут полностью понять ... мы думаем о Риверсе как о человеке; его нетерпеливого и непобедимого оптимизма и его веры в возможное величие всего человеческого. Каким бы ни был приговор годами его опубликованным работам, влияние его яркой личности останется для всех, кто знал его как одну из лучших вещей, которые когда-либо входили в их жизнь.

Наследие Риверса продолжается и сегодня в виде Центра Риверса , который лечит пациентов, страдающих посттравматическим стрессовым расстройством, используя те же самые гуманные методы, что и Риверс. ^[63] Существует также медаль «Мемориал Риверса», основанная в 1923 году, которая ежегодно вручается антропологу, оказавшему значительное влияние в своей области. Соответственно, Хэддон был первым, кто получил эту награду в 1924 году. ^[64]

В художественной литературе [ править ]

Он был очень гуманным, очень сострадательным человеком, которого действительно мучили страдания, которые он видел, и очень скептически относился к войне, но в то же время он не чувствовал, что может пройти весь путь и сказать нет, остановись.

-  Пэт Баркер

Сассун пишет о Риверсе в третьей части «Мемуаров Джорджа Шерстона» , «Прогресс Шерстона» . Есть глава, названная в честь доктора, и Риверс появляется в книге как единственный персонаж, сохранивший свое фактическое имя, давая ему положение своего рода полубога в полу-фиктивных мемуарах Сассуна.

Жизнь WHR Риверса и его встреча с Сассуном были беллетризованы Пэтом Баркером в « Трилогии регенерации» , серии из трех книг, включая « Регенерацию» (1991), «Глаз в двери» (1993) и «Дорога призраков» (1995). Трилогия была встречена с большим успехом, и «Дорога призраков» была удостоена Букеровской премии в год своей публикации. «Регенерация» снималась в 1997 году с Джонатаном Прайсом в роли Риверса.

Первая книга, « Регенерация», в первую очередь касается обращения Риверса с Сассун в Крейглокхарте. В романе мы знакомимся с Риверсом как с доктором, для которого исцеление пациентов дорого обходится. Дилеммы, стоящие перед Риверсом, выходят на первый план, и напряжение приводит его к болезни; в отпуске по болезни он навещает своего брата и руководителей, и мы узнаем больше о его отношениях за пределами больничной жизни. В ходе романа мы также знакомимся с канадским доктором Льюисом Йилландом, еще одним фактическим лицом, применявшим электрический ток.лечение, чтобы «вылечить» своих пациентов. Сопоставление двух очень разных врачей подчеркивает уникальный или, по крайней мере, нетрадиционный характер методов Риверса и гуманного подхода, которым он лечил своих пациентов (хотя слова Йелланда, его собственная вина и скромность заставляют его думать иначе).

Глаз в двериконцентрируется, по большей части, на трактовке Риверсом вымышленного персонажа Приора. Хотя персонаж Прайора, возможно, не существовал, факты, которые он заставляет Риверса смотреть в лицо, сделали - что что-то случилось с ним на первом этаже его дома, что заставило его заблокировать всю визуальную память и начать заикаться. Мы также узнаем об обращении Риверса с офицерами военно-воздушных сил и о его работе с Хэдом. Сассун тоже играет роль в книге - Риверс навещает его в больнице, где он находит другого, если не сломленного, человека, его попытка «самоубийства» провалилась. Этот второй роман в трилогии, как косвенно, так и прямо, обращается к проблеме возможного гомосексуализма Риверса и влечения к Сассуну. От реакции Риверса на то, что он узнал, что Сассун в больнице, до песни, играющей на заднем плане ('Ты заставил меня полюбить тебя ») и вопрос Рут Хед своему мужу:« Ты думаешь, он влюблен в него? » мы получаем сильное впечатление от мнения автора о сексуальности Риверса.

Призрачная дорога , заключительная часть трилогии, показывает сторону рек, ранее не встречавшуюся в романах. Мы узнаем не только о его отношениях с сестрами и отцом, но и о его чувствах к Чарльзу Доджсону или Льюису Кэрроллу. Кэрролл был первым взрослым, которого встретил Риверс, который так же сильно заикался, как и он сам, но все же жестоко отверг его, предпочитая уделять внимание своим хорошеньким молодым сестрам. В этом романе читатель узнает также о визите Риверса в Меланезию; страдая от испанского гриппа , доктор может рассказать об экспедиции, и нам предоставят представление как о культуре острова, так и о совершенно другом «образе производственной поездки» Риверса.

Риверс ненадолго появляется в «Боге улья» , десятом романе детективного писателя Лори Р. Кинг из серии о Мэри Рассел и Шерлоке Холмсе , в котором он является автором медицинского письма, написанного во время войны, относительно одного из романов. символы.

Библиография [ править ]

• « Модификация эксперимента Аристотеля » ( Mind , New Series, Vol. 3, No. 12, Oct. 1894, pp. 583–584)
• " Рецензия на книгу О. Кюльпе" Grundriss d. Psychologie auf Experimenteller Grundlage dargestellt " ( Mind , New Series, 3, pp. 413–17)
• " Обзор" Патологии разума "Х. Модсли и" Psychologische Arbeiten "Э. Крепелина " ( Mind , New Series, 4, pp. 400–3)
• « О видимом размере предметов » ( Разум , Новая серия, т. 5, № 17, январь 1896 г., стр. 71–80)
• «Чувства первобытного человека» (Abstract in Science , New Series, 11, pp. 740–1, и пер. 'Über die Sinne d. Primitiven Menschen'in Umschau , 25)
• « О функции дяди по материнской линии в Торресовом проливе » ( Man , Vol. 1, 1901, pp. 171–172)
• « Тоды ». Карта, илл., 22 см. Лондон
• " Обзор секса и общества У.И. Томаса " ( Man , Vol. 7, 1907, pp. 111–111)
• « Человеческий эксперимент по разделению нервов » (с Х. Хэдом) ( Brain , XXXI., Стр. 323–450)
• Иллюзия сравнения горизонтальных и вертикальных линий (с Г. Д. Хиксом) и влияние малых доз алкоголя на способность к мышечной работе (с Г. Н. Уэббер) ( Br. J. Psychol. , II., Стр. 252–5)
• "Медицина, магия и религия" (Fitzpatrick Lects. 1915) (первоначально опубликовано поэтапно. Lancet XCIV., Стр. 59–65, 117–23)
• « Подавление военного опыта » ( Lancet , XCVI., Стр. 513–33)
• « Психиатрия и война » ( Science , New Series, Vol. 49, No. 1268 (18 апреля 1919), стр. 367–369)
• Конфликт и мечта (ред. Дж. Эллиот Смит). Лондон, 1923 год.

См. Также [ править ]

Ссылки [ править ]

Внешние ссылки [ править ]

В Wikisource есть оригинальный текст, связанный с этой статьей: WHRRivers

В Wikiquote есть цитаты, связанные с: Реки и ракушечник

• Работы WHR Rivers в Project Gutenberg
• Работает на сайте WHR Rivers или о нем в Интернет-архиве
• "Все родственники: Уильям Риверс"
• Кембриджский музей антропологии
• Центр рек
• Очерк Торресова пролива
• «Реки WHR и опасности интерпретации»
• Историзм
• Примечания к просмотру "Все родственники"
• Звуковые файлы из Торресова пролива
• «Глаз этнографа»
• Реки WHR у могилы