Теодор В. Адорно

Теодор В. Адорно
(Апрель 1964 г.)
Родившийся	Теодор Людвиг Визенгрунд ( 1903-09-11 )11 сентября 1903 г. Франкфурт-на-Майне , Гессен-Нассау , Королевство Пруссия , Германская империя
Умер	6 августа 1969 г. (1969-08-06)(65 лет) Висп , Вале , Швейцария
Национальность	Немецкий
Супруг (а)	Гретель Адорно Взаимодействие с другими людьми ( М.  1937)
Эра	Философия 20 века
Область, край	Западная философия
Школа	Континентальная философия Франкфуртская школа критической теории Западный марксизм
Докторант	Ганс Корнелиус
Другие научные консультанты	Гилберт Райл
Докторанты	Ханс-Юрген Краль  [ де ] [1]
Другие известные студенты	Юрген Хабермас
Основные интересы	Социальная теория Социология Психоанализ Эстетика Эпистемология Музыковедение СМИ
Известные идеи	Критика акционизма (левый антиинтеллектуализм ) [2] Критика « культурной индустрии » [3] [4] [5] Зрелость ( Mündigkeit ) [6] Отрицательная диалектика Парадокс эстетики [7] Социальная целостность
Влияния Бодлер Бенджамин Берг Блох Корнелиус Фрейд Гегель Хоркхаймер Гуссерль Кафка Кант Киркегор Кракауэр Лукач Манн Маркса Ницше Пруст Зиммель Шенберг Шпенглер Вебер
Под влиянием Бадью Баумана Бенджамин Дворецкий Фишер Geuss Хабермас Хоннет Хоркхаймер Райхельт Джеймсон Маркузе Зерзан Жижек

Адорно ( / ə д ɔːr п oʊ / ; ^[8] Немецкий: [teːodoːɐ̯ ʔadɔɐ̯no] ; ^{[9] [10]} родился Теодор Людвиг Wiesengrund ; 11 сентября 1903 - 6 августа, 1969) был немецкий философ , социолог , психолог , музыковед и композитор, известный своей критической теорией общества.

Он был ведущим членом Франкфуртской школы критической теории, чьи работы стали ассоциироваться с такими мыслителями, как Эрнст Блох , Вальтер Бенджамин , Макс Хоркхаймер , Эрих Фромм и Герберт Маркузе , для которых работы Фрейда , Маркса и Гегель сыграл важную роль в критике современного общества. Как критик как фашизма, так и того, что он называл культурной индустрией , его труды, такие как « Диалектика просвещения» (1947 г.), « Минимальная мораль» (1951 г.) и « Негативная диалектика»(1966) - оказал сильное влияние на Новые левые в Европе .

В моде экзистенциализма и позитивизма в Европе начала 20-го века Адорно выдвинул диалектическую концепцию естествознания, критикуя двойные соблазны онтологии и эмпиризма посредством исследований Кьеркегора и Гуссерля . Как пианист с классическим образованием, симпатии которого к двенадцатитонной технике Арнольда Шенберга привели к его изучению композиции у Альбана Берга из Второй венской школы , приверженность Адорно авангардной музыке послужила фоном для его последующих работ и привела к его сотрудничеству с Томас Манно романе последнего « Доктор Фауст» , в то время как двое мужчин жили в Калифорнии в изгнании во время Второй мировой войны . Работая в недавно перемещенном Институте социальных исследований , Адорно сотрудничал с влиятельными исследованиями авторитаризма , антисемитизма и пропаганды , которые впоследствии послужили моделями для социологических исследований, проводимых Институтом в послевоенной Германии.

По возвращении во Франкфурт Адорно был вовлечен в реконструкцию интеллектуальной жизни Германии посредством дебатов с Карлом Поппером об ограничениях позитивистской науки, критики языка аутентичности Хайдеггера , писаний об ответственности Германии за Холокост и продолжающихся вмешательств в дела. государственной политики. Как автор полемики в традициях Ницше и Карла Крауса , Адорно выступил с резкой критикой современной западной культуры. Посмертно опубликованная Эстетическая Теория Адорно , которую он планировал посвятить Сэмюэлю Беккету., является кульминацией пожизненной приверженности современному искусству, которое пытается отменить «фатальное разделение» чувств и понимания, долгое время требовавшееся историей философии, и взорвать привилегию эстетики, которую эстетика дает содержанию над формой и созерцанию над погружением.

Жизнь и карьера [ править ]

Ранние годы: Франкфурт [ править ]

Теодор В. Адорно (псевдоним: Теодор Адорно-Визенгрунд) родился как Теодор Людвиг Визенгрунд во Франкфурте-на-Майне 11 сентября 1903 года, единственный ребенок Оскара Александра Визенгрунда (1870–1946) и Марии Кальвелли-Адорно делла Пиана (1865–1865). 1952 г.). Его мать, набожная католичка из Корсики , когда-то была профессиональной певицей, а его отец, ассимилированный еврей , перешедший в протестантизм , вел успешный бизнес по экспорту вина. Гордясь своим происхождением, Мария хотела, чтобы к отцовской фамилии ее сына добавилось ее собственное имя Адорно. Таким образом, его ранние публикации носили имя Теодора Визенгрунд-Адорно; по его заявлению на гражданство США, его имя было изменено на Теодор В. Адорно.

Его детство было отмечено музыкальной жизнью, которую обеспечили его мать и тетя: Мария была певицей, которая могла похвастаться тем, что выступала в Вене при Императорском дворе, а ее сестра Агата, которая жила с ними, сделала себе имя как и певец, и пианист. Он был не только не по годам развитым ребенком, но, как он вспоминал позже, вундеркиндом, который к двенадцати годам мог играть на фортепиано пьесы Бетховена . ^[11]

В возрасте шести лет он поступил в среднюю школу Deutschherren, а затем перешел в гимназию кайзера-Вильгельма , где проучился с 1913 по 1921 год. Перед тем, как окончить школу, он был лучшим в своем классе, Адорно уже был охвачен революционными настроениями. в то время, как свидетельствует его чтение Георга Лукача «S Теория романа в том же году, а также его увлечение Эрнст Блох » s Дух утопии , которого он позже напишет:

Философия Блоха могла стоять высоко перед самой передовой литературой; философия, которая не была откалибрована для отвратительного отказа от методологии ... Я воспринял этот мотив настолько, насколько это был мой собственный, что не верю, что когда-либо писал что-либо без ссылки на него, будь то явное или неявное. ^[12]

Интеллектуальный нонконформизм Адорно был также сформирован отвращением, которое он испытывал к национализму, охватившему Рейх во время Первой мировой войны . Наряду с будущими сотрудниками Вальтером Бенджамином , Максом Хоркхаймером и Блохом, Адорно был глубоко разочарован легкостью, с которой интеллектуальные и духовные лидеры Германии - среди них Макс Вебер , Макс Шелер , Георг Зиммель , а также его друг Зигфрид Кракауэр - выступили в поддержку войны. Недоверие молодого поколения к традиционным знаниям возникло из-за того, как эта традиция дискредитировала себя. ^[13]Со временем фирма Оскара Визенгрунда установила тесные профессиональные и личные отношения с фабрикой Karplus & Herzberger в Берлине. Старшая дочь семейства Карплюсов, Маргарет , или Гретель, двигалась в интеллектуальных кругах Берлина, где она была знакома с Бенджамином, Бертольдом Брехтом и Блохом, с каждым из которых Адорно познакомился в середине 1920-х годов; Спустя четырнадцать лет Гретель Карплюс и Адорно поженились в 1937 году.

В конце школы Адорно не только воспользовался богатыми концертными предложениями Франкфурта, где можно было услышать исполнение произведений Шенберга, Шрекера , Стравинского , Бартока , Бузони , Делиуса и Хиндемита, но и начал изучать музыкальную композицию в Хохе. Консерватория во время частных уроков у уважаемых композиторов Бернхарда Секлеса и Эдуарда Юнга. Примерно в то же время он подружился Зигфрид Кракауэр, тем Frankfurter Zeitung " литературный редактор s, из которых он позже напишет:

В течение многих лет Кракауэр читал со мной « Критику чистого разума» [Канта] регулярно по субботам после обеда. Я ни в коей мере не преувеличиваю, когда говорю, что обязан этому чтению больше, чем моим академическим учителям ... Под его руководством я испытал эту работу с самого начала не как простую эпистемологию, не как анализ условий научно обоснованного суждениями, но как своего рода закодированный текст, из которого можно было бы прочитать историческое положение духа, со смутным ожиданием, что, поступая так, можно обрести что-то от самой истины. ^[14]

Покинув гимназию, чтобы изучать философию, психологию и социологию в Университете Иоганна Вольфганга Гете во Франкфурте, Адорно продолжил свои чтения с Кракауэром, обращаясь теперь к Гегелю и Кьеркегору , и начал публиковать обзоры концертов и музыкальные произведения для известных журналов, таких как Zeitschrift für Musik , Neue Blätter für Kunst und Literatur, а затем Musikblätter des Anbruch . В этих статьях Адорно отстаивал авангардную музыку и одновременно критиковал недостатки музыкальной современности, как в случае со Стравинским « Солдатской сказкой» , которую в 1923 году он назвал «мрачной богемной шалостью». ^[15]В этих ранних произведениях он недвусмысленно осуждал выступления, которые либо стремились, либо претендовали на достижение трансцендентности, которую Адорно, как и многие интеллектуалы того времени, считал невозможным: «Ни один собор, - писал он, - не может быть построен, если ни одно сообщество не желает этого ». ^[16] Летом 1924 года Адорно получил докторскую степень, изучив Эдмунда Гуссерля под руководством неортодоксального неокантианца Ганса Корнелиуса . Еще до окончания учебы Адорно уже встречал своих самых важных интеллектуальных соратников, Хоркхаймера и Бенджамина. На семинарах Корнелиуса Адорно познакомился с Хоркхаймером, через которого он был затем представлен Фридриху Поллоку .

Вена, Франкфурт и Берлин [ править ]

Летом 1924 года венский композитор Альбан Берг «Три фрагмента из Воццека », соч. 7, премьера которого состоялась во Франкфурте, в это время Адорно представился Бергу, и оба согласились, что молодой философ и композитор будут учиться у Берга в Вене. Переехав в Вену в феврале 1925 года, Адорно погрузился в музыкальную культуру, выросшую вокруг Шенберга: в дополнение к занятиям с Бергом два раза в неделю Адорно продолжил обучение игре на фортепиано с Эдуардом Штойерманом и подружился со скрипачом Рудольфом Колишем . В Вене он и Берг посетили публичные лекции сатирика Карла Крауса и познакомились с Лукачем, который жил в Вене после краха Венгерской Советской Республики.. Берг, которого Адорно называл «моим учителем и учителем», был одним из самых дальновидных из первых друзей своего юного ученика:

[Я] убежден, что в области глубочайшего понимания музыки ... вы способны на высшие достижения и, несомненно, исполните это обещание в виде великих философских работ. ^[17]

После отъезда из Вены Адорно путешествовал по Италии, где встретился с Кракауэром, Бенджамином и экономистом Альфредом Зон-Ретелем , с которыми у него сложились крепкие дружеские отношения, прежде чем вернуться во Франкфурт. В декабре 1926 года "Две пьесы для струнного квартета" Адорно, соч. 2, были проведены в Вене, что стало долгожданным перерывом в его подготовке к абилитации . После написания «Фортепианных пьес в строгой двенадцатитонной технике», а также песен, позже интегрированных в « Шесть багателей» для голоса и фортепиано , op. 6, Адорно представил свою хабилитационную рукопись «Концепция бессознательного в трансцендентальной теории психики» ( Der Begriff des Unbewußten in der transzendentalen Seelenlehre) Корнелиусу в ноябре 1927 года. Корнелиус посоветовал Адорно отозвать свое заявление на том основании, что рукопись слишком близка его собственному образу мышления. В рукописи Адорно попытался подчеркнуть эпистемологический статус бессознательного, вытекающий из ранних работ Фрейда . Против функции бессознательного как у Ницше, так и у Шпенглера , Адорно утверждал, что представление Фрейда о бессознательном служит «острым оружием ... против любой попытки создать метафизику инстинктов и обожествить полную, органическую природу». ^[18]Не испугавшись своих академических перспектив, Адорно снова погрузился в композицию. Помимо публикации многочисленных обзоров оперных спектаклей и концертов, Адорно «Четыре песни для среднего голоса и фортепиано», op. 3, были исполнены в Берлине в январе 1929 года. В период с 1928 по 1930 год Адорно взял на себя большую роль в редакционном комитете Musikblätter des Anbruch . В предложении по преобразованию журнала, он стремился использовать Anbruch для отстаивая радикальную современную музыку против того, что он назвал «стабилизированный музыка» из Pfitzner , позже Рихарда Штрауса , а также неоклассицизм из Стравинского и Хиндемита. В этот период он опубликовал эссе «Ночная музыка», «О технике двенадцати тонов» и «Реакция и прогресс». Однако его сомнения по поводу ортодоксальности двенадцати тонов становились все более выраженными. Согласно Адорно, использование атональности в двенадцатитоновой технике не может рассматриваться как авторитетный канон не более, чем тональность, на которую можно положиться, чтобы дать инструкции композитору.

В это время Адорно завязал переписку с композитором Эрнстом Кренеком , обсуждая проблемы атональности и техники двенадцати тонов. В письме 1934 года он высказал родственную критику Шёнбергу:

Сама по себе двенадцатитоновая техника есть не что иное, как принцип мотивационной разработки и вариации, развитый в сонате, но возведенный теперь в всеобъемлющий принцип построения, а именно, преобразованный в априорную форму и, тем самым, отделенный от поверхности сочинение. ^[19]

На этом этапе Адорно изменил свои прежние приоритеты: теперь его музыкальная деятельность уступила место развитию философской теории эстетики. Таким образом, в середине 1929 года он принял предложение Пауля Тиллиха представить абилитацию на Кьеркегоре , которую Адорно в конечном итоге представил под названием «Построение эстетического» . В то время философия Кьеркегора оказала сильное влияние, главным образом через ее претензию на то, что она представляет собой альтернативу идеализму и гегелевской философии истории. Тем не менее, когда Адорно обратил свое внимание на Кьеркегора , такие лозунги, как «тревога», «внутренность» и «прыжок»- поучительно для экзистенциалистской философии- были оторваны от своих богословских корней и поставлены вместо этого как проблемы для эстетики. ^[20] По мере продвижения работы - а преодоление Кьеркегором идеализма Гегеля оказалось простой интериоризацией - Адорно взволнованно заметил в письме Бергу, что он пишет, не оглядываясь через плечо на преподавателей, которые вскоре оценят его работа. Получив положительные отзывы от профессоров Тиллиха и Хоркхаймера, а также Бенджамина и Кракауэра, в феврале 1931 года университет присудил Адорно легенду ; В тот самый день, когда было опубликовано его пересмотренное исследование, 23 марта 1933 года, Гитлер захватил диктаторские полномочия. ^[21]

Через несколько месяцев после получения квалификации преподавателя философии Адорно прочитал вступительную лекцию в Институте социальных исследований , независимой организации, которая недавно назначила Хоркхаймера своим директором, а с приходом литературного ученого Лео Ловенталя - социального психолога Эриха Фромма и философ Герберт Маркузе, стремился использовать последние теоретические и методологические достижения в социальных науках. Его лекция «Актуальность философии» вызвала скандал. В нем Адорно не только отклонился от теоретической программы, изложенной Хоркхаймером годом ранее, но и поставил под сомнение саму способность философии постигать реальность как таковую: «Ведь разум, - заявил Адорно, - действительно не способен производить или постигать всю совокупность всего сущего». реально, но возможно проникнуть в детали, взорвать в миниатюре массу просто существующей реальности ». ^[22] В соответствии с произведением Бенджамина « Происхождение немецкой трагической драмы» и предварительными набросками проекта « Аркады».Адорно сравнил философскую интерпретацию с экспериментами, которые следует проводить «до тех пор, пока они не придут к фигурам, в которых ответы будут разборчивыми, а сами вопросы исчезнут». Потеряв свое положение королевы наук, философия должна теперь радикально изменить свой подход к объектам, чтобы «создать ключи, перед которыми открывается реальность». ^[23]

После того, как Хоркхаймер стал директором Института, был выпущен новый журнал Zeitschrift für Sozialforschung , в котором были опубликованы исследования членов Института как до, так и после его переезда в США. Хотя Адорно не был членом Института, журнал опубликовал многие его эссе, в том числе «Социальное положение музыки» (1932), «О джазе» (1936), «О фетиш-характере музыки и регрессе слушания». (1938) и «Фрагменты о Вагнере» (1938). В своей новой роли социального теоретика философский анализ культурных феноменов Адорно в значительной степени опирался на язык исторического материализма , поскольку такие концепции, как овеществление ,ложное сознание и идеологиястал играть все более заметную роль в его творчестве. Однако в то же время и из-за присутствия в Институте другого известного социолога, Карла Мангейма , а также из-за методологической проблемы, связанной с обращением с объектами - как «музыкальный материал» - как зашифрованными данными социальных противоречий, Адорно был вынужден отказаться от любого понятия «свободной от ценностей» социологии в пользу такой формы идеологической критики, которая придерживалась идеи истины. Перед эмиграцией осенью 1934 года Адорно начал работу над Зингшпилем по роману Марка Твена « Приключения Тома Сойера» под названием «Сокровище индийского Джо»., которую он так и не завершил; к тому времени, когда он бежал из гитлеровской Германии, Адорно уже написал более 100 рецензий на оперы или концерты и 50 критических замечаний по музыкальной композиции.

Когда нацистская партия стала крупнейшей партией в Рейхстаге , наблюдение Хоркхаймера 1932 года оказалось типичным для его среды: «Несомненно только одно, - писал он, - иррациональность общества достигла точки, когда только самые мрачные прогнозы имеют какое-либо правдоподобие». " ^[24] В сентябре Адорно лишили права преподавать; В марте, когда свастика была вывешена на флагштоке ратуши, криминальная полиция Франкфурта провела обыск в офисах института. В июле в доме Адорно на Зеехеймер-штрассе был проведен аналогичный обыск, и его заявление о членстве в Литературной палате Рейха было отклонено на том основании, что членство было ограничено "лица, принадлежащие к немецкой нации глубокими узами характера и крови. Как не-Ариан , - проинформировали его, - ты не в состоянии чувствовать и ценить такую ​​обязанность. ^[25] Вскоре после этого Адорно был отправлен в 15-летнее изгнание.

Изгнание: Оксфорд, Нью-Йорк, Лос-Анджелес [ править ]

После того, как возможность перевода его абилитации в Венский университет ни к чему не привела, Адорно подумывал о переезде в Великобританию по предложению своего отца. С помощью Совета по академической помощи Адорно зарегистрировался в качестве продвинутого студента в Мертон-колледже в Оксфорде в июне 1934 года. В течение следующих четырех лет в Оксфорде Адорно неоднократно ездил в Германию, чтобы увидеть своих родителей и Гретель, которая все еще была работает в Берлине. Под руководством Гилберта Райла Адорно работал над диалектической критикой эпистемологии Гуссерля . К этому времени Институт социальных исследованийпереехал в Нью-Йорк и начал делать предложения Адорно. После месяцев напряженных отношений Хоркхаймер и Адорно восстановили свой принципиальный теоретический союз во время встреч в Париже. Адорно продолжал писать о музыке, публикуя «Форма фонографической пластинки» и «Кризис музыкальной критики» в венском музыкальном журнале 23 , «О джазе» в Институте Zeitschrift , «Прощай, джаз» в Europäische Revue . Но попытки Адорно вырваться из социологии музыки были дважды пресечены: ни исследование Мангейма, над которым он работал в течение многих лет, ни отрывки из его исследования Гуссерля не были приняты Zeitschrift . Под впечатлением от книги афоризмов Хоркхаймера,Рассвет и закатАдорно начал работу над своей собственной книгой афоризмов, которая позже стала Minima Moralia . Находясь в Оксфорде, Адорно понес две большие потери: его тетя Агата умерла в июне 1935 года, а Берг умер в декабре того же года. До конца своей жизни Адорно никогда не отказывался от надежды завершить незаконченную оперу Берга « Лулу» .

В это время Адорно вел интенсивную переписку с Вальтером Бенджамином о его проекте « Аркады» . Получив приглашение от Хоркхаймера посетить Институт в Нью-Йорке, Адорно отплыл в Нью-Йорк 9 июня 1937 года и пробыл там две недели. В то время как он был в Нью-Йорке, эссе Хоркхаймера «Последняя атака на метафизику» и «Традиционная и критическая теория», которые вскоре стали поучительными для самопонимания Института, были предметом интенсивного обсуждения. Вскоре после его возвращения в Европу Гретель переехала в Великобританию, где они с Адорно поженились 8 сентября 1937 года; чуть больше месяца спустя Хоркхаймер телеграммой из Нью-Йорка сообщил о позиции, которую Адорно может занять в рамках проекта Princeton Radio Project., затем под руководством австрийского социолога Пауля Лазарсфельда . Тем не менее, работа Адорно продолжалась исследованиями Бетховена и Рихарда Вагнера (опубликованными в 1939 году как «Фрагменты о Вагнере»), черновики которых он зачитал Бенджамину во время их последней встречи в декабре на Итальянской Ривьере. По словам Бенджамина, эти черновики поражали «точностью их материалистической расшифровки», а также тем, как «музыкальные факты ... были сделаны социально прозрачными, что было совершенно в новинку для меня». ^[26] В своем исследовании Вагнера тезис, позже охарактеризовавший Диалектику Просвещения.- впервые проявляется господство человека над природой. Адорно отплыл в Нью-Йорк 16 февраля 1938 года. Вскоре после того, как он поселился в своем новом доме на Риверсайд Драйв, Адорно встретился с Лазарсфельдом в Ньюарке, штат Нью-Джерси , чтобы обсудить планы Проекта по исследованию воздействия музыки для радиовещания.

Хотя ожидалось, что он включит исследование Проекта в более широкий теоретический контекст, вскоре стало очевидно, что Проект в первую очередь был связан со сбором данных, которые использовались администраторами для определения того, могут ли группы слушателей быть нацелены на трансляции, специально нацеленные на них. Предполагалось, что он будет использовать устройства, с помощью которых слушатели могут нажимать кнопку, чтобы указать, нравится им или не нравится конкретное музыкальное произведение, Адорно ощетинился отвращением и удивлением: «Я подумал, что культура - это просто условие, препятствующее менталитету, который пытается измерить. Это." ^[27]Таким образом, Адорно предложил использовать индивидуальные интервью, чтобы определить реакцию слушателей, и всего через три месяца после встречи с Лазарсфельдом составил 160-страничный меморандум по теме проекта «Музыка на радио». Адорно в первую очередь интересовало, как музыкальный материал влияет на его распространение через радио, и считал необходимым понять, как музыка повлияла на то, что она стала частью повседневной жизни. «Значение симфонии Бетховена, - писал он, - услышанное, когда слушатель ходит или лежит в постели, очень вероятно, будет отличаться от ее эффекта в концертном зале, где люди сидят, как если бы они были в церкви». ^[28] В очерках, опубликованных Институтом ZeitschriftАдорно имел дело с атрофией музыкальной культуры, которая стала инструментом ускорения тенденций - к конформизму, тривиализации и стандартизации - уже присутствующих в более широкой культуре. Неудивительно, что исследования Адорно не нашли отклика среди участников проекта. В конце 1939 года, когда Лазарсфельд подал вторую заявку на финансирование, музыкальный раздел исследования был исключен. Тем не менее, в течение двух лет, в течение которых он работал над проектом, Адорно был плодотворным, опубликовав «Симфонию радио», «Социальную критику радиомузыки» и «О популярной музыке», тексты, которые, наряду с черновиком меморандума и другие неопубликованные сочинения, можно найти в переводе Роберта Халлот-Кентора " Current of Music". В свете этой ситуации Хоркхаймер вскоре нашел для Адорно постоянную должность в Институте.

Ожидалось, что помимо помощи с Zeitschrift , Адорно будет связующим звеном Института с Бенджамином, который вскоре передал в Нью-Йорк исследование Шарля Бодлера, которое, как он надеялся, послужит моделью для более крупного проекта Arcades . В переписке двое мужчин обсуждали разницу в своих представлениях об отношениях между критикой и произведениями искусства, которая проявилась в « Произведении искусства в эпоху его технической воспроизводимости ». Примерно в то же время Адорно и Хоркхаймер начали планировать совместную работу над «диалектической логикой», которая позже стала « Диалектикой просвещения».. Встревоженные сообщениями из Европы, где родители Адорно подвергались растущей дискриминации, а Бенджамин был интернирован в Коломбе , они не питали иллюзий относительно практических результатов своей работы. «Ввиду того, что сейчас угрожает охватить Европу, - писал Хоркхаймер, - наша нынешняя работа, по сути, предназначена для того, чтобы передать вещи в приближающейся ночи: своего рода послание в бутылке». ^[29]Пока Адорно продолжал свою работу в Нью-Йорке с радиопереговорами о музыке и лекцией о доктрине любви Кьеркегора, Бенджамин бежал из Парижа и попытался незаконно пересечь границу. Узнав, что его испанская виза недействительна, и опасаясь депортации обратно во Францию, Бенджамин принял передозировку таблеток морфина. В свете последних событий Институт приступил к разработке теории антисемитизма и фашизма. С одной стороны, были сторонники тезиса Франца Леопольда Неймана , согласно которому национал-социализм был формой « монополистического капитализма »; с другой стороны, те, кто поддерживал « государственный капиталистический строй » Фридриха Поллока.Теория ». Вклад Хоркхаймера в эту дискуссию в форме эссе« Авторитарное государство »,« Конец разума »и« Евреи и Европа »послужил основой для того, что он и Адорно планировали сделать в своей работе. книга по диалектической логике.

В ноябре 1941 года Адорно последовал за Хоркхаймером в то, что Томас Манн назвал «немецкой Калифорнией» ^[30], устроив дом в районе Тихоокеанского Палисадеса среди немецких эмигрантов, среди которых были Бертольд Брехт и Шенберг. Адорно прибыл с черновиком своей « Философии новой музыки» , диалектической критикой двенадцатитонной музыки, которую Адорно чувствовал, когда писал ее, отходом от теории искусства, над разработкой которой он потратил предыдущие десятилетия. Хоркхаймер отнесся к рукописи полностью положительно: «Если я когда-либо за всю свою жизнь испытывал энтузиазм по поводу чего-либо, то я так и делал в этом случае», - написал он после прочтения рукописи. ^[31]Они приступили к завершению совместной работы, которая превратилась из книги по диалектической логике в переписывание истории рациональности и Просвещения. Впервые опубликованный в небольшом издании с мимеографией в мае 1944 года как « Философские фрагменты» , текст ждал еще три года, прежде чем он приобрел книжную форму, когда он был опубликован под окончательным названием « Диалектика просвещения » амстердамским издателем Querido Verlag. Это «размышление о деструктивном аспекте прогресса» проходило через главы, в которых рациональность трактовалась как освобождение от природы и дальнейшее господство над ней, интерпретации как Одиссеи Гомера , так и Маркиза де Сада., а также анализ культурной индустрии и антисемитизма.

Завершив совместную работу, они обратили внимание на исследования антисемитизма и авторитаризма в сотрудничестве с Группой изучения общественного мнения под руководством Невитта Сэнфорда и Американским еврейским комитетом . В соответствии с этими исследованиями Адорно провел анализ калифорнийского радиопроповедника Мартина Лютера Томаса. Подобная фашистская пропаганда, писал Адорно, «просто принимает людей такими, какие они есть: настоящими детьми современной стандартизированной массовой культуры, у которых в значительной степени отняли автономию и спонтанность». ^[32] Результатом этих трудов стало исследование 1950 года «Авторитарная личность»., был пионером в сочетании количественных и качественных методов сбора и оценки данных, а также в разработке теста личности по F-шкале .

После того, как США вступили в войну в 1941 году, положение эмигрантов, которые теперь классифицируются как « вражеские инопланетяне », становилось все более ограниченным. Эмигрантам, таким как Адорно, не натурализовавшимся до ноября 1943 года, запрещалось покидать свои дома с 20:00 до 6:00 и выезжать на расстояние более пяти миль от дома, и их передвижения были строго ограничены.

В дополнение к афоризмам, завершающим « Диалектику просвещения» , Адорно составил сборник афоризмов в честь 50-летия Хоркхаймера, которые позже были опубликованы как « Минимальная мораль: размышления из испорченной жизни» . Эти отрывочные произведения, вдохновленные обновленным прочтением Ницше, касались таких вопросов, как эмиграция , тоталитаризм и индивидуальность , а также повседневных вопросов, таких как дарить подарки, жилище и невозможность любви. В Калифорнии Адорно познакомился с Чарли Чаплином и подружился с Фрицем Лангом и Ханнсом Эйслером., с которым он завершил исследование музыки к фильмам в 1944 году. В этом исследовании авторы настаивали на более широком использовании авангардной музыки в кино, призывая использовать музыку для дополнения, а не просто сопровождения визуального аспекта фильмов. Адорно также помог Томасу Манну с его романом « Доктор Фауст» после того, как последний попросил его о помощи. «Не могли бы вы, - писал Манн, - вместе со мной обдумать, как эта работа - я имею в виду работу Леверкюна - могла бы выглядеть; как бы вы это сделали, если бы были в союзе с дьяволом?» ^[33]

В конце октября 1949 года Адорно уехал из Америки в Европу, как раз в то время, когда публиковалась «Авторитарная личность ». Перед своим возвращением Адорно достиг договоренности с тюбингенским издателем о печати расширенной версии « Философии новой музыки» и завершил два сочинения: « Четыре песни для голоса и фортепиано Стефана Джорджа, op.7» и « Три припева для женских голосов из оркестра». Стихи Теодора Дёблера, соч. 8 .

Послевоенная Европа [ править ]

Вернуться во Франкфуртский университет [ править ]

По возвращении Адорно помог сформировать политическую культуру Западной Германии. До своей смерти в 1969 году, через двадцать лет после своего возвращения, Адорно вносил свой вклад в интеллектуальные основы Федеративной Республики, будучи профессором Франкфуртского университета , критиком моды, которой пользуется хайдеггеровская философия, сторонником критической социологии и учителем музыки в Институте философии. Дармштадтские международные летние курсы новой музыки . Адорно возобновил свои преподавательские обязанности в университете вскоре после прибытия, ^{[ когда? ]}с семинарами по «Трансцендентальной диалектике Канта», эстетике, Гегелю, «Современные проблемы теории познания» и «Концепция знания». Однако удивление Адорно по поводу страстного интереса его студентов к интеллектуальным вопросам не заставило его осознать сохраняющиеся проблемы в Германии: в литературном климате преобладали писатели, оставшиеся в Германии во время правления Гитлера, правительство повторно нанимало людей, которые были активны. В нацистском аппарате люди, как правило, не хотели признавать свое собственное сотрудничество или вину, которую они таким образом понесли. Вместо этого разрушенный город Франкфурт продолжал жить, как ни в чем не бывало, ^{[ цитата необходима ]}держаться за идеи истинного, прекрасного и хорошего, несмотря на зверства, держаться за культуру, которая сама была потеряна в руинах или уничтожена в концентрационных лагерях. Весь энтузиазм, который студенты Адорно проявляли к интеллектуальным вопросам, не мог развеять подозрения, что, по словам Макса Фриша , культура стала «алиби» для отсутствия политического сознания. ^[34] Тем не менее, вскоре были заложены основы того, что впоследствии стало известно как «Франкфуртская школа»: Хоркхаймер возобновил свою кафедру социальной философии, и перестроенный Институт социальных исследований стал громоотводом для критического мышления.

Очерки фашизма [ править ]

Начиная с 1947 г. эссе Вагнера, Ницше и Гитлера , ^[35] Адорно произвел ряд влиятельных работ , чтобы описать психологические фашистские черты. Одной из этих работ была «Авторитарная личность» (1950) ^[36], опубликованная как вклад в « Исследования предубеждений», проведенные несколькими исследовательскими институтами в США, и состоящая из « качественных интерпретаций », раскрывающих авторитарный характер испытуемых с помощью косвенных методов. вопросов. ^{[ необходима цитата ]}Книги оказали большое влияние на социологию и до сих пор активно обсуждаются и обсуждаются. В 1951 году он продолжил эту тему в своем эссе « Теория Фрейда и образец фашистской пропаганды» , в котором он сказал, что «Психологические предрасположенности на самом деле не вызывают фашизм; скорее, фашизм определяет психологическую область, которая может быть успешно использована силами, способствующими ее развитию. это по совершенно непсихологическим причинам личного интереса ". ^[37]

В 1952 году Адорно участвовал в групповом эксперименте, выявившем остаточные национал-социалистические взгляды среди недавно демократизированных немцев. Затем он опубликовал два влиятельных эссе Смысл Проработка прошлого (1959), и образование после Освенцима (1966), в котором он утверждал , на выживание uneradicated национал - социализма в виду-множеств и институтов пост-1945 Германия, и что все еще существует реальный риск того, что он может снова подняться. ^[38] Позже, однако, Жан Амери- который подвергался пыткам в Освенциме - резко возражал против того, что Адорно, вместо того чтобы решать такие политические проблемы, использовал Освенцим для своего метафизического фантома «абсолютного негатива» («absolute Negativität»), используя язык, опьяненный самим собой («von sich selber» bis zur Selbstblendung entzückte Sprache "). ^[39]

Публичные мероприятия [ править ]

В сентябре 1951 года Адорно вернулся в Соединенные Штаты с шестинедельным визитом, во время которого он присутствовал на открытии Фонда хакерской психиатрии в Беверли-Хиллз, встретился с Лео Ловенталем и Гербертом Маркузе в Нью-Йорке и в последний раз увидел свою мать. После остановки в Париже, где он встретил Даниэля-Генри Канвейлера , Мишеля Лейриса и Рене Лейбовица.Адорно прочитал лекцию под названием «Современное состояние эмпирических социальных исследований в Германии» на конференции по исследованию общественного мнения. Здесь он подчеркнул важность сбора данных и статистической оценки, утверждая, что такие эмпирические методы имеют только вспомогательную функцию и должны вести к формированию теорий, которые «поднимут грубые факты до уровня сознания». ^[40]

Когда Хоркхаймер был деканом факультета искусств, а затем ректором университета, ответственность за работу института легла на Адорно. В то же время, однако, Адорно возобновил свою музыкальную деятельность: с выступлениями в Kranichsteiner Musikgesellschaft, еще с выступлениями в связи с постановкой оперы Эрнста Кренека « Leben des Orest» и семинаром по «Критериям новой музыки» на Fifth International Летний курс новой музыки в Кранихштайне. Адорно также все активнее сотрудничал с издательством Питера Зуркампа , побуждая последнего опубликовать « Берлинское детство около 1900 года» Бенджамина, труды Кракауэра и двухтомное издание сочинений Бенджамина. Собственный недавно опубликованный Адорно Minima Moralia был не только хорошо принят в прессе, но и был встречен с большим восхищением Томасом Манном, который писал Адорно из Америки в 1952 году:

Я целыми днями приковывал твою книгу, как магнитом. Каждый день приносит новое очарование ... концентрированное питание. Говорят, что звезда-компаньон Сириуса, белого цвета, сделана из такого плотного материала, что кубический дюйм ее здесь будет весить тонну. Вот почему у него такое чрезвычайно мощное гравитационное поле; в этом отношении она похожа на вашу книгу. ^[41]

Тем не менее Адорно был не менее тронут и другими публичными событиями: протестом против публикации романа Генриха Манна « Профессор Унрат» с названием фильма «Голубой ангел» ; выражая свои симпатии к протестующим против скандала с охотой на крупную дичь и защищая проституток.

Больше очерков о массовой культуре и литературе [ править ]

Поскольку к середине 1952 года Адорно был бы лишен американского гражданства, если бы он продолжал оставаться за пределами страны, он снова вернулся в Санта-Монику, чтобы изучить свои перспективы в Hacker Foundation. Находясь там, он написал контент-анализ газетных гороскопов (теперь собранных в сборнике «Звезды на Землю» ), а также эссе «Телевидение как идеология» и «Пролог к ​​телевидению»; Тем не менее, он был рад, когда по прошествии десяти месяцев ему было приказано вернуться в качестве содиректора института.

Вернувшись во Франкфурт, он возобновил свои академические обязанности и с 1952 по 1954 год написал три эссе: «Заметки о Кафке», «Музей Валери Пруста» и эссе о Шенберге после смерти композитора, все из которых были включены в книгу 1955 года. Сборник сочинений Призмы . В ответ на публикацию Томаса Манна «s Черный лебедь , Адорно написал длинное письмо автору, который затем одобрил его публикации в литературном журнале Akzente . Второй сборник эссе, « Заметки к литературе» , появился в 1958 году. После встречи с Сэмюэлем Беккетом во время чтения в том же году серии лекций в Париже Адорно приступил к работе над «Пытаясь понять эндшпиль», который:наряду с исследованиямиПруст , Валери и Бальзак составили центральные тексты публикации 1961 года второго тома его « Записок к литературе» . Участие Адорно в литературных дискуссиях продолжилось в его лекции в июне 1963 года на ежегодной конференции Общества Гельдерлина. На конференции философов в октябре 1962 года в Мюнстере, на которой Хабермас написал, что Адорно был «писателем среди бюрократов», Адорно представил «Прогресс». ^[42]

Хотя Zeitschrift так и не был возрожден, Институт, тем не менее, опубликовал ряд важных социологических книг, включая Sociologica (1955), сборник эссе, Gruppenexperiment (1955), Betriebsklima , исследование удовлетворенности работой среди рабочих Mannesmann, и Soziologische Exkurse , антология, похожая на учебник, задуманная как вводная работа по дисциплине.

Общественный деятель [ править ]

На протяжении пятидесятых и шестидесятых годов Адорно стал общественным деятелем не только благодаря своим книгам и очеркам, но и благодаря выступлениям на радио и в газетах. В переговорах, интервью и дискуссиях за круглым столом, транслировавшихся по радио Гессена, Юго-Западного радио и Радио Бремена, Адорно обсуждал такие разнообразные темы, как «Управляемый мир» (сентябрь 1950 г.), «Что означает« работа через Прошлое? »» (Февраль 1960 г.) до «Профессия учителя и ее табу» (август 1965 г.). Кроме того, он часто писал для Frankfurter Allgemeine , Frankfurter Rundschau и еженедельника Die Zeit .

По приглашению Вольфганга Штайнеке Адорно принимал участие в Дармштадтских летних курсах новой музыки в Кранихштайне с 1951 по 1958 год. Тем не менее, конфликты между так называемой Дармштадтской школой , в которую входили такие композиторы, как Пьер Булез , Карлхайнц Штокхаузен , Луиджи Ноно , Бруно Мадерна. , Карел Гуйвартс , Лучано Берио и Готфрид Майкл Кениг , вскоре возникла, получив явное выражение в 1954 году лекции Адорно, «Старение Новой музыки», где он утверждал , что свобода атональность была быть ограничена сериализма во многом таким же образом , как это было когда-то ограничивался техникой двенадцати тонов. Со своим другомЭдуард Штойерманн , Адорно опасался, что музыку приносят в жертву упрямым рационализаторам. За это время Адорно не только подготовил значительную серию заметок о Бетховене (которая так и не была завершена и опубликована только посмертно), но также опубликовал в 1960 году « Малер: музыкальная физиогномика» . В своем возвращении в Кранихштайн в 1961 году Адорно призвал к тому, что он назвал "musique informelle", который обладал бы способностью "действительно и воистину быть тем, чем он является, без идеологического притворства, что он что-то еще. Или, скорее, откровенно признать факт отсутствия идентичности и довести его логику до конца. . " ^[43]

Послевоенная немецкая культура [ править ]

В то же время Адорно завязал отношения с современными немецкоязычными поэтами, такими как Пол Целан и Ингеборг Бахманн . Изречение Адорно 1949 года - «Писать стихи после Освенцима - варварство» - поставило вопрос о том, что может значить немецкая культура после Освенцима; его собственный постоянный пересмотр этого изречения - например, в « Негативной диалектике» он писал, что «вечное страдание имеет такое же право на выражение, как и замученный человек должен кричать»; в «Обязательстве» он писал в 1962 году, что изречение «выражает в отрицательной форме импульс, который вдохновляет преданную литературу» - было частью послевоенной борьбы Германии с историей и культурой. Адорно также подружился с писателем и поэтом Гансом Магнусом Энценсбергером.а также режиссер Александр Клюге .

В 1963 году Адорно был избран председателем Немецкого социологического общества, где он председательствовал на двух важных конференциях: в 1964 году по теме «Макс Вебер и социология» и в 1968 году по теме «Поздний капитализм или индустриальное общество». Дебаты, начатые в 1961 году Адорно и Карлом Поппером , позже опубликованные как « Позитивистский спор в немецкой социологии» , возникли из разногласий на 14-й Немецкой социологической конференции 1959 года в Берлине.

Критика Адорно господствующего климата послевоенной Германии также была направлена ​​против пафоса, который вырос вокруг хайдеггерианства, как его практиковали такие писатели, как Карл Ясперс и Отто Фридрих Болльнов , и который впоследствии просочился в общественный дискурс. Его публикация «Жаргон подлинности» в 1964 году была нацелена на ореол, который такие авторы придавали таким словам, как «тревога», «решение» и «прыжок». После семи лет работы Адорно завершил « Негативную диалектику» в 1966 году, после чего в течение летнего семестра 1967 года и зимнего семестра 1967–1968 годов он регулярно проводил философские семинары для обсуждения книги глава за главой. Среди студентов этих семинаров были американки Анджела Дэвис.и Ирвинг Вольфарт. Одно возражение, которое вскоре приобретет еще большее значение, заключалось в том, что критическая мысль должна принять точку зрения угнетенных, на что Адорно ответил, что отрицательная диалектика занимается «растворением самого точки зрения».

Конфронтации со студентами [ править ]

Во время публикации « Негативной диалектики » хрупкость западногерманской демократии привела к росту студенческих протестов . Монополистические тенденции в СМИ, образовательный кризис в университетах, государственный визит шаха Ирана в 1967 году, поддержка Германией войны во Вьетнаме и законы о чрезвычайном положении в совокупности создали крайне нестабильную ситуацию. Как и многие его ученики, Адорно также выступал против законов о чрезвычайном положении , а также против войны во Вьетнаме, которая, по его словам, доказала продолжающееся существование «мира пыток, который начался в Освенциме». ^[44] Ситуация только ухудшилась после того, как полиция застрелила Бенно Онесорга.на акции протеста против визита шаха. Об этой смерти, а также о последующем оправдании ответственного офицера говорилось в лекциях Адорно. По мере роста политизации возникли разногласия как в отношениях Института со студентами, так и внутри самого Института. Вскоре сам Адорно стал объектом гнева студентов. По приглашению Петра Сонди , Адорно был приглашен в Свободном университете Берлина , чтобы дать лекцию о Гёте «S Ифигении в Тавриде. После того, как группа студентов прошла к кафедре, развернув транспарант с надписью «Левые фашисты Берлина приветствуют Тедди-классициста», некоторые из присутствующих покинули лекцию в знак протеста после того, как Адорно отказался прекратить выступление в пользу обсуждения своего отношения. о текущей политической ситуации. Вскоре после этого Адорно принял участие во встрече с берлинским Sozialistischer Deutscher Studentenbund (SDS) и обсудил "студенческие беспорядки" с Сонди на западногерманском радио. Но по мере развития 1968 года Адорно становился все более критичным по отношению к студентам, которые мешают университетской жизни. Его изоляция только усугублялась статьями, опубликованными в журнале « Альтернатива» , который, вслед за Ханной Арендт ,статьи в Merkur, утверждал, что Адорно подвергал Бенджамина давлению во время его изгнания в Берлине и составлял « Письма и письма Бенджамина» с большой предвзятостью. В ответ давний друг Бенджамина Гершом Шолем написал редактору Merkur, в котором выразил свое неодобрение «отчасти постыдным, если не сказать постыдным» высказываниям Арендт. ^[45]

Отношения между студентами и западногерманским государством продолжали ухудшаться. Весной 1968 года известный представитель СДС Руди Дучке был застрелен на улице; в ответ были организованы массовые демонстрации, направленные, в частности, против Springer Press , которая вела кампанию по очернению студентов. Открытое обращение опубликовано в Die Zeit, подписанный Адорно, содержал призыв к расследованию социальных причин, повлекших за собой покушение, а также к расследованию манипуляции общественным мнением со стороны Springer Press. В то же время, однако, Адорно протестовал против срывов его собственных лекций и отказался выразить свою солидарность с их политическими целями, сохраняя вместо этого свою автономию как теоретика. Адорно отвергал так называемое единство теории и практики, за которое выступали студенты, и утверждал, что действия студентов были основаны на ошибочном анализе ситуации. Строительство баррикад, писал он Маркузе, «смешно по сравнению с теми, кто применяет бомбу». ^[46] Адорно называл радикальных студентов штурмовиками ( Sturmabteilung ) в джинсах ».^[47]

В сентябре 1968 года Адорно отправился в Вену для публикации книги « Альбан Берг: Мастер наименьшего звена» . По возвращении во Франкфурт события помешали ему сконцентрироваться на книге по эстетике, которую он хотел написать: «Достоверные утверждения студента и сомнительные действия, - писал он Маркузе, - все так перемешаны вместе, что вся продуктивная работа и даже здравые мысли оказываются бессмысленными. вряд ли возможно ». ^[48] После того, как забастовавшие студенты пригрозили лишить помещения для семинаров социологии их мебели и оборудования, была вызвана полиция, чтобы закрыть здание.

Адорно начал писать введение к сборнику стихов Рудольфа Борхардта, которое было связано с докладом под названием «Зачарованный язык» в Цюрихе, за которым последовала беседа об эстетике в Париже, где он снова встретился с Беккетом. С октября 1966 года Адорно занялся эстетической теорией . В июне 1969 года он завершил « Ключевые слова: критические модели» . В течение зимнего семестра 1968–69 Адорно был в академическом отпуске из университета и, таким образом, смог посвятить себя завершению своей книги по эстетике.

На летний семестр Адорно запланировал лекционный курс под названием «Введение в диалектическое мышление», а также семинар по диалектике субъекта и объекта. Но на первой лекции попытка Адорно начать лекцию и задавать вопросы всякий раз, когда они возникали, вылилась в нарушение, от которого он быстро сбежал: после того, как студент написал на доске: «Если Адорно оставить в покое, капитализм никогда не прекратится» 3. студентки подошли к кафедре, обнажили грудь и рассыпали лепестки цветов над его головой. ^[49]Тем не менее Адорно продолжал сопротивляться общему осуждению протестного движения, которое только укрепило бы консервативный тезис, согласно которому политический иррационализм был результатом учения Адорно. После дальнейших срывов лекций Адорно отменил лекции на оставшуюся часть семинара, продолжив только свой философский семинар. Летом 1969 года, устав от этой деятельности, Адорно снова вернулся в Церматт, Швейцария , у подножия Маттерхорна, чтобы восстановить свои силы. 6 августа он умер от сердечного приступа.

Интеллектуальные влияния [ править ]

Как и большинство теоретиков Франкфуртской школы , Адорно находился под влиянием работ Гегеля , Маркса и Фрейда . Их основные теории очаровали многих левых интеллектуалов в первой половине 20 века. Лоренц Егер критически отзывается об « ахиллесовой пяте » Адорно в своей политической биографии: Адорно «почти безгранично доверял законченным учениям, марксизму, психоанализу и учениям Второй венской школы». ^[50]

Гегель [ править ]

Принятие Адорно гегелевской философии можно проследить до его вступительной лекции в 1931 году, в которой он постулировал: «Только диалектически философская интерпретация кажется мне возможной» ( Gesammelte Schriften 1: 338). Гегель отвергал идею разделения методов и содержания, потому что мышление всегда о чем-то думает; диалектика для него - «осмысленное движение самого объекта». ^[51] Подобно Герхарду Швеппенхойзеру, Адорно принял это утверждение как свое собственное и основал свое мышление на одной из основных гегелевских категорий, определенном отрицании ^[52], согласно которому нечто не отрицается абстрактно и не растворяется в нуле, а сохраняется. в новой, более богатой концепции через свою противоположность. ^[53]

Адорно понимал свои « Три этюда Гегеля» как «подготовку измененного определения диалектики» и то, что они останавливаются «там, где должно быть начало» ( Gesammelte Schriften 5: 249 f.). Адорно посвятил себя этой задаче в одной из своих более поздних крупных работ « Негативная диалектика» (1966). Название выражает «традиции и бунт в равной мере». ^[54] Опираясь на спекулятивную диалектику гегелевского разума, Адорно разработал свою собственную «негативную» диалектику «неидентичного». ^[55]

Карл Маркс [ править ]

Критика политической экономии Маркса явно сформировала мышление Адорно. По описанию Юргена Хабермаса , марксистская критика для Адорно является «молчаливой ортодоксией, категории которой [раскрываются] в культурной критике Адорно , хотя их влияние явно не упоминается». ^[56] Влияние Маркса на Адорно сначала пришло через « Историю и классовое сознание» Дьёрдя Лукача ( Geschichte und Klassenbewußtsein ); из этого текста Адорно взял марксистские категории товарного фетишизма и овеществления . Они тесно связаны с концепцией торговли Адорно., которая стоит в центре его философии, не ограничиваясь исключительно экономической теорией. «Общество обмена» Адорно (Tauschgesellschaft ) с его «ненасытным и разрушительным стремлением к расширению» легко расшифровывается как описание капитализма. ^[57] Кроме того, марксистская концепция идеологии является центральной для Адорно. ^[58]

Теория классов , которая реже встречается в работах Адорно, также берет свое начало в марксистском мышлении. Адорно сделал явную ссылку на класс в двух своих текстах: первом, подразделе «Классы и страты» ( Klassen und Schichten ) из своего « Введения в социологию музыки» ; второе, неопубликованное эссе 1942 года «Размышления о теории классов», опубликованное посмертно в его Собрании сочинений .

Зигмунд Фрейд [ править ]

Психоанализ - составной элемент критической теории. ^[59] Адорно рано прочитал работы Зигмунда Фрейда , хотя, в отличие от Хоркхаймера, он никогда не испытывал психоанализа на практике. ^[60] Он впервые прочитал Фрейда, когда работал над его первоначальным (отозванным) тезисом о абилитации, «Концепция бессознательного в трансцендентальной теории разума».(1927). В нем Адорно утверждал, что «исцеление всех неврозов является синонимом полного понимания пациентом значения их симптомов». В своем эссе «О взаимосвязи социологии и психологии» (1955) он обосновал необходимость «дополнить теорию общества психологией, особенно аналитически ориентированной социальной психологией» перед лицом фашизма. Адорно подчеркивал необходимость исследования преобладающих психологических побуждений , чтобы объяснить сплоченность репрессивного общества, действующего против фундаментальных интересов человека. ^[61]

Адорно всегда оставался сторонником и защитником ортодоксальной доктрины Фрейда, «психоанализа в его строгой форме». ^[62] С этой позиции он атаковал Эриха Фромма ^[63], а затем Карен Хорни из-за их ревизионизма. Он высказал сомнения по поводу социологизированного психоанализа ^[64], а также по поводу его сведения к терапевтической процедуре. ^[65]

Теория [ править ]

Работа Адорно основана на центральной идее, которую он разделяет со всем авангардным искусством начала 20-го века: признание того, что является примитивным в нас самих и в самом мире. Ни увлечение Пикассо африканской скульптурой, ни сведение Мондрианом живописи к ее самому элементарному компоненту - линии - невозможно постичь вне этой заботы о примитивизме, которую Адорно разделял с самым радикальным искусством века. В то время западный мир, охваченный мировыми войнами, колониальной консолидацией и ускоряющейся коммодификацией, погрузилась в то самое варварство, которое цивилизация гордилась преодолением. Согласно Адорно, самосохранение общества стало неотличимо от санкционированного обществом самопожертвования: «примитивных» народов, примитивных аспектов эго и тех примитивных, миметических желаний, которые обнаруживаются в подражании и симпатии. Теория Адорно исходит из понимания этого примитивного качества реальности, которое стремится противодействовать любым намерениям либо подавить этот примитивный аспект, либо способствовать тем системам господства, которые возникли в результате этого возврата к варварству. С этой точки зрения работы Адорно о политике, философии, музыке и литературе представляют собой пожизненную критику способов, которыми каждый пытается оправдать членовредительство как необходимую цену самосохранения. По словам АдорноКак говорит переводчик Роберт Хуллот-Кентор, центральный мотив работы Адорно состоит в том, чтобы определить, «как жизнь может быть чем-то большим, чем борьба за самосохранение».^[66] В этом смысле принцип самосохранения, как пишет Адорно в « Негативной диалектике» , есть не что иное, как «закон гибели, которому пока подчиняется история». ^[67] По сути, мысль Адорно мотивирована фундаментальной критикой этого закона.

Адорно был в основном под влиянием Макса Вебера «критики s о разочаровании , Georg Lukács » s гегелевской интерпретации марксизма, а также Уолтер Бенджамин философии «s истории. Адорно вместе с другими крупными теоретиками Франкфуртской школы Максом Хоркхаймером и Гербертом Маркузе утверждали, что развитому капитализму удалось сдержать или ликвидировать силы, которые приведут к его краху, и что наступил революционный момент, когда его можно было превратить в социализм прошел. Как он выразился в начале своей отрицательной диалектики(1966) философия по-прежнему необходима, потому что время ее осознать было упущено. Адорно утверждал, что капитализм еще более укрепился благодаря атаке на объективную основу революционного сознания и ликвидации индивидуализма, который был основой критического сознания. Адорно, как и Хоркхаймер, критиковал все формы позитивизма как ответственные за технократию и разочарование и стремился создать теорию, которая одновременно отвергала позитивизм и избегала восстановления традиционной метафизики . Адорно и Хоркхаймера критиковали за чрезмерное использование термина «позитивизм», особенно в их интерпретации Людвига Витгенштейна и Карла Поппера как позитивистов.^[68]

Музыка [ править ]

Адорно критиковал джаз и популярную музыку , рассматривая ее как часть культурной индустрии , которая способствует нынешней устойчивости капитализма, делая ее «эстетически приятной» и «приятной». ^[69]

В своих ранних эссе для венского журнала AnbruchАдорно утверждал, что музыкальный прогресс пропорционален способности композитора конструктивно работать с возможностями и ограничениями, содержащимися в том, что он назвал «музыкальным материалом». Для Адорно двенадцатитонный сериализм представляет собой решающий, исторически сложившийся метод композиции. По его мнению, объективная обоснованность композиции не зависит ни от гениальности композитора, ни от соответствия произведения предшествующим стандартам, а от того, как произведение последовательно выражает диалектику материала. В этом смысле современное отсутствие у композиторов статуса Баха или Бетховена не является признаком музыкального регресса; вместо этого следует признать, что новая музыка раскрывает аспекты ранее подавленного музыкального материала: освобождение музыкального материала от числа,гармонический ряд и тональная гармония. Таким образом, исторический прогресс достигается только композитором, который «подчиняется произведению и, по-видимому, не предпринимает ничего активного, кроме как следовать туда, куда оно ведет». Поскольку исторический опыт и социальные отношения встроены в этот музыкальный материал, критик должен обратиться именно к анализу такого материала. Перед лицом этого радикального освобождения музыкального материала Адорно начал критиковать тех, кто, подобно Стравинскому, отказался от этой свободы, прибегнув к формам прошлого, а также тех, кто превратил двенадцатитоновую композицию в технику, которая диктовала правила композиции.подчиняется произведению и, по-видимому, не предпринимает ничего активного, кроме как следовать туда, куда оно ведет ". Поскольку исторический опыт и социальные отношения встроены в этот музыкальный материал, критик должен обратиться именно к анализу такого материала. В связи с этим радикальным освобождением музыкального материала Адорно стал критиковать тех, кто, подобно Стравинскому, отказался от этой свободы, прибегнув к формам прошлого, а также тех, кто превратил двенадцатитоновую композицию в технику, которая диктовала правила композиции.подчиняется произведению и, по-видимому, не предпринимает ничего активного, кроме как следовать туда, куда оно ведет ". Поскольку исторический опыт и социальные отношения встроены в этот музыкальный материал, критик должен обратиться именно к анализу такого материала. В связи с этим радикальным освобождением музыкального материала Адорно стал критиковать тех, кто, подобно Стравинскому, отказался от этой свободы, прибегнув к формам прошлого, а также тех, кто превратил двенадцатитоновую композицию в технику, которая диктовала правила композиции.отказался от этой свободы, обратившись к формам прошлого, а также к тем, кто превратил двенадцатитоновую композицию в технику, диктовавшую правила композиции.отказался от этой свободы, обратившись к формам прошлого, а также к тем, кто превратил двенадцатитоновую композицию в технику, диктовавшую правила композиции.

Адорно рассматривал культурную индустрию как арену, на которой были устранены критические тенденции или возможности. Он утверждал, что индустрия культуры, которая производит и распространяет культурные товары через средства массовой информации, манипулирует населением. Популярная культура была определена как причина, по которой люди становятся пассивными; легкие удовольствия, доступные через потребление поп-культуры, делали людей послушными и довольными, какими бы ужасными ни были их экономические условия. «Капиталистическое производство настолько ограничивает их тело и душу, что они становятся беспомощными жертвами того, что им предлагают». ^[70]Различия между культурными товарами заставляют их казаться разными, но на самом деле это всего лишь вариации на одну и ту же тему. Он писал, что «стандартизированное производство потребительских товаров предлагает всем то же самое», но это скрыто «манипулированием вкусом и претензией официальной культуры на индивидуализм». ^[71]Таким образом, индустрия культуры обращается к каждому потребителю уникальным и индивидуальным образом, сохраняя при этом минимальные затраты и усилия. Потребители приобретают иллюзию, что каждый товар или продукт адаптирован к личным предпочтениям человека, путем включения тонких модификаций или недорогих «надстроек», чтобы заставить потребителя возвращаться к новым покупкам и, следовательно, увеличить доход для корпоративной системы. Адорно концептуализировал этот феномен как псевдоиндивидуализацию и всегда одно и то же . ^{[ необходима цитата ]}

Анализ Адорно позволил провести критику массовой культуры слева, что уравновесило критику массовой культуры справа. С обеих точек зрения - левой и правой - природа культурного производства воспринималась как корень социальных и моральных проблем, возникающих в результате потребления культуры. Однако, в то время как критика справа подчеркивала моральное вырождение, приписываемое сексуальным и расовым влияниям в поп-культуре, Адорно обнаружил проблему не в содержании, а в объективных реалиях производства массовой культуры и ее последствий, например, как форма обратная психология . ^{[ необходима цитата ]} Мыслители, находящиеся под влиянием Адорно, считают, что современное общество развивалось в предсказанном им направлении, особенно в отношении прошлого (Освенцим ), мораль или индустрия культуры. Последнее стало особенно продуктивным, но очень спорным термином в культурных исследованиях . Многие размышления Адорно об эстетике и музыке только начали обсуждаться, поскольку сборник эссе на эту тему, многие из которых ранее не переводились на английский язык, был только недавно собран и опубликован как Essays on Music . ^[72]

Работа Адорно за годы до его смерти была сформирована идеей «негативной диалектики», изложенной особенно в его книге с таким названием. Ключевым понятием в работе Франкфуртской школы со времен « Диалектики Просвещения» была идея о том, что мысль становится инструментом господства, который подчиняет все объекты (доминирующему) субъекту, особенно через понятие идентичности, т.е. реальным в природе и обществе является только то, что согласуется с доминирующими концепциями или соответствует им, и считает нереальным или несуществующим все, что не соответствует действительности. ^{[ необходима цитата ]}«Негативная диалектика» Адорно была попыткой сформулировать не доминирующую мысль, которая признала бы свои ограничения и признала нетождественность и реальность того, что не могло быть отнесено к концепциям субъекта. Действительно, Адорно стремился обосновать критический момент своей социологической работы в своей критике идентичности, которую он считал овеществлением в представлении о товарной форме или обменных отношениях, которые всегда предполагают ложную идентичность между различными вещами. Возможность критики возникает из-за разрыва между понятием и объектом, который никогда не может перейти в первое без остатка. Этот разрыв, это отсутствие идентичности в идентичности было секретом критики как материальной жизни, так и концептуальной рефлексии. ^{[ необходима цитата ]}

Репутация Адорно как музыковеда неуклонно снижалась после его смерти. Его резкая критика джаза и защита Второй венской школы в противовес Стравинскому привели к тому, что он впал в немилость. Выдающийся американский ученый Ричард Тарускин ^[73] заявил, что Адорно «до абсурда переоценен». Выдающийся пианист и критик Чарльз Розен рассматривал книгу Адорно « Философия новой музыки» как «в значительной степени мошенническую презентацию, произведение полемики, претендующее на роль объективного исследования». ^[74] Даже такой марксист, как историк и джазовый критик Эрик Хобсбаумсчитал, что в трудах Адорно содержатся «одни из самых глупых страниц, когда-либо написанных о джазе». ^[75] Британский философ Роджер Скратон считал, что Адорно производит «кипы напыщенной чепухи, посвященной тому, чтобы показать, что американский народ столь же отчужден, как того требует марксизм, и что его веселая жизнеутверждающая музыка является« фетишизированным »товаром. выражающие их глубокое духовное порабощение капиталистической машине ». ^[69] Раздражение из-за туннельного зрения Адорно началось еще при жизни. Возможно, он защищал Шенберга, но композитор, в частности, не смог ответить на комплимент: «Я никогда не мог выносить этого парня [...], кстати, отвратительно, как он обращается со Стравинским». ^[76]

С другой стороны, ученый Славой Жижек написал предисловие к Адорен В поисках Вагнера , ^[77] , где Жижки приписывают «освободительный импульс» в ту же книгу, хотя Жижки предполагают , что верность этого импульса требует «измены явные тезисы исследования Вагнера Адорно ". ^[78] Музыкальный критик Алекс Росс в своей статье для New Yorker в 2014 году утверждал, что работа Адорно приобрела новое значение в эпоху цифровых технологий: «Поп-гегемония почти завершена, ее суперзвезды доминируют в СМИ и владеют экономической мощью магнатов. ... Культура кажется более монолитной, чем когда-либо, с несколькими гигантскими корпорациями - Google, Apple, Facebook,Amazon - контроль над беспрецедентными монополиями ».^[79]

Пять компонентов узнавания [ править ]

Адорно утверждает, что начало понимания признания в отношении любого конкретного песенного хита может быть сделано путем составления схемы, которая разделяет опыт узнавания на его различные компоненты. Все перечисленные факторы взаимосвязаны до такой степени, что в реальности невозможно отделить друг от друга. Схема Адорно направлена ​​на разные объективные элементы, участвующие в опыте узнавания, нежели реальный опыт, ощущаемый индивидуумом. ^[80]

1. Смутное воспоминание
2. Фактическая идентификация
3. Подача по этикетке
4. Саморефлексия и акт признания
5. Психологическая передача признания-авторитета объекту

Марксистская критика [ править ]

Адорно рассматривает социальную целостность как автоматическую систему. ^[81] Согласно Kritik der kritischen Theorie Хорста Мюллера («Критика критической теории»), это предположение согласуется с идеей Адорно об обществе как саморегулирующейся системе, от которой нужно сбежать (но от которой никто не может сбежать). Для него это было существующим, но бесчеловечным. Мюллер выступает против существования такой системы и утверждает, что критическая теория не дает практического решения для социальных изменений. Он заключает, что Юрген Хабермас , в частности, и Франкфуртская школа в целом неверно истолковывают Маркса. ^{[ необходима цитата ]}

Стандартизация [ править ]

Феномен стандартизации - это «концепция, используемая для характеристики шаблонных продуктов капиталистических средств массовой информации и массовой культуры, которые обращаются к наименьшему общему знаменателю в погоне за максимальной прибылью». ^[82] Согласно Адорно, мы живем в обществе, движимом медиа-культурой, и потребление продуктов является одной из основных характеристик. Средства массовой информации используются для доставки сообщений о продуктах и ​​услугах потребителям, чтобы убедить этих людей приобрести товар, который они рекламируют. Стандартизация заключается в производстве большого количества товаров для последующего преследования потребителей с целью получения максимально возможной прибыли.

Они делают это, как упоминалось выше, путем индивидуализации продуктов, чтобы дать потребителям иллюзию того, что они на самом деле покупают продукт или услугу, которые были специально разработаны для них. Адорно подчеркивает проблемы, возникающие при создании популярной музыки, когда различные сэмплы музыки, используемые при создании сегодняшних топовых песен, объединяются для создания, воссоздания и изменения множества треков с использованием одного и того же разнообразия сэмплов. от песни к песне. Он проводит различие между «апологетической музыкой» и «критической музыкой». Апологетическая музыка определяется как хорошо продуманная и продвигаемая музыка в индустрии «поп-музыки»: музыка, состоящая из различных частей, которые меняются местами для создания нескольких разных песен. "Социальные и психологические функции популярной музыки заключаются в том, что она действует как социальный цемент "^[83] «чтобы люди оставались послушными и подчинялись статус-кво существующих властных структур». ^[84]

По словам Адорно, серьезная музыка достигает совершенства, когда ее целое больше суммы ее частей. В качестве примера он приводит симфонии Бетховена: «[его] величие проявляется в полном подчинении случайно частных мелодических элементов форме в целом». ^{[85] [ неполная короткая цитата ]}

Стандартизация касается не только продуктов культурной индустрии, но и потребителей: много раз каждый день потребители подвергаются бомбардировке рекламой в СМИ. Потребителей подталкивают и подталкивают к потреблению продуктов и услуг, предлагаемых им медиа-системой. Массы стали обусловлены культурной индустрией, что делает влияние стандартизации гораздо более важным. Не осознавая влияние социальных сетей и коммерческой рекламы, человек попадает в ситуацию, когда соответствие является нормой. «В процессе потребления массы характеризуются товарами, которые они используют и обменивают между собой». ^[86]

Ответ Адорно своим критикам [ править ]

Будучи пионером саморефлексивной социологии, который предвосхитил способность Бурдье учитывать влияние рефлексии на социальный объект, Адорно понял, что на некоторую критику (включая преднамеренное нарушение его классов в 1960-е годы) невозможно ответить в диалоге. между равными, если, как он, кажется, полагал, то, что наивный этнограф или социолог думает о человеческой сущности, со временем постоянно меняется. ^[87]

Социологические методы Адорно [ править ]

Поскольку Адорно считал, что социология должна быть саморефлексивной и самокритичной, он также полагал, что язык, который использует социолог, как и язык обычного человека, в значительной степени является политической конструкцией, которая использует, часто не отражая, концепции, установленные господствующие классы и социальные структуры (такие , как наше представление о «девиантности» , которая включает в себя как подлинно девиантные лиц и «ловкач» , работающих ниже социальных норм , поскольку они не имеют капитал , чтобы работать выше: для анализа этого явления, см Пьера Бурдье «с книга Вес мира). Он чувствовал, что руководители Института должны быть источником в первую очередь теорий для оценки и эмпирического тестирования, а также людей, которые будут обрабатывать обнаруженные «факты» ... включая пересмотр теорий, которые оказались ложными. Например, в эссе, опубликованном в Германии по возвращении Адорно из США и перепечатанном в сборнике эссе Critical Models ( ISBN  0-231-07635-5 ), Адорно похвалил эгалитаризм и открытость американского общества, основанные на его пребывании в Нью-Йорке. Йорк и район Лос-Анджелеса между 1935 и 1955 годами: «Для жизни в Америке [...] характерны моменты миролюбия, доброты и щедрости». ("Dem amerikanischen Leben eignet [...] ein Moment von Friedlichkeit,Gutartigkeit und Großzügigkeit ".)^[89]

Один из примеров столкновения интеллектуальной культуры и методов Адорно можно найти у Пола Лазарсфельда , американского социолога, на которого Адорно работал в конце 1930-х годов после бегства от Гитлера. Как рассказывает Рольф Виггерсхаус в своей книге «Франкфуртская школа, ее история, теории и политическое значение» (MIT, 1995), Лазарсфельд был директором проекта, финансируемого и вдохновленного Дэвидом Сарноффом (главой RCA ), чтобы открыть для себя оба вида музыки, которая слушатели радио любили и способы улучшить свой "вкус", чтобы RCA могла с выгодой транслировать больше классической музыки. У Лазарсфельда, однако, были проблемы как с прозаическим стилем работы, которую передал Адорно, так и с тем, что Лазарсфельд считал «недисциплинированностью Адорно в ... представлении». ^[90]

Сам Адорно предоставил следующий личный анекдот:

Что я имею в виду под овеществленным сознанием, я могу проиллюстрировать - без сложных философских размышлений - проще всего на американском опыте. Среди часто меняющихся коллег, которых мне предоставил Принстонский проект, была молодая женщина. Через несколько дней она приобрела ко мне доверие и очень любезно спросила: «Доктор Адорно, не могли бы вы ответить на личный вопрос?». Я сказал: «Это зависит от вопроса, но продолжайте», и она продолжила: «Пожалуйста, скажите мне: вы экстраверт или интроверт?». Как будто она, как живое существо, уже мыслила по модели вопросов с множественным выбором в анкетах. ^[91]

Адорно переведено на английский [ править ]

Хотя даже немецкие читатели могут найти труд Адорно для понимания, дополнительной проблемой для английских читателей является то, что его немецкую идиому особенно трудно перевести на английский. Подобная трудность перевода характерна для Гегеля , Хайдеггера и ряда других немецких философов и поэтов. В результате некоторые ранние переводчики были склонны к чрезмерной буквальности. В последние годы Эдмунд Джефкотт и Stanford University Press опубликовали новые переводы некоторых лекций и книг Адорно, в том числе « Введение в социологию» , « Проблемы моральной философии» и его транскрибированные лекции по « Критике чистого разума» Канта.и «Метафизика» Аристотеля и новый перевод Диалектики Просвещения . Профессор Генри Пикфорд из Университета Колорадо в Боулдере перевел многие работы Адорно, такие как «Значение работы через прошлое». Также появился новый перевод « Эстетической теории и философии новой музыки » Роберта Халлот-Кентора из Университета Миннесоты . Халлот-Кентор в настоящее время также работает над новым переводом « Негативной диалектики» . Переписка Адорно с Альбаном Бергом « К теории музыкального воспроизведения» и письма родителям Адорно были переведены Виландом Хобаном.и опубликовано Polity Press . Эти свежие переводы немного менее дословны в передаче немецких предложений и слов и более доступны для англоязычных читателей. ^{[ необходима цитата ]} Групповой эксперимент, который ранее был недоступен для англоязычных читателей, теперь доступен в доступном переводе Джеффри К. Олика и Эндрю Дж. Перрина в издании Гарвардского университета вместе с вводным материалом, объясняющим его связь с остальными произведениями Адорно. работы и исследования общественного мнения ХХ века.

Работает [ править ]

• Кьеркегор: Построение эстетического (1933)
• Диалектика Просвещения (с Максом Хоркхаймером , 1944)
• Композиция к фильмам (1947)
• Философия новой музыки (1949)
• Авторитарная личность (1950)
• Минимальная мораль: размышления о испорченной жизни (1951)
• В поисках Вагнера (1952)
• Призмы (1955)
• Против эпистемологии: метакритика; Исследования Гуссерля и феноменологических антиномий (1956)
• Диссонанзен. Musik in der verwalteten Welt (1956)
• Примечания к литературе I (1958)
• Звуковые фигурки (1959)
• Малер: Музыкальная физиогномика (1960)
• Примечания к литературе II (1961)
• Введение в социологию музыки (1962)
• Гегель: три этюда (1963)
• Критические модели: вмешательства и ключевые слова (1963)
• Квази уна Фантазия (1963)
• Жаргон подлинности (1964)
• Ночная музыка: Очерки музыки 1928–1962 (1964)
• Отрицательная диалектика (1966)
• Альбан Берг: Мастер наименьшего звена (1968)
• Критические модели: вмешательства и ключевые слова (1969)
• Эстетическая теория (1970)
• Бетховен: Философия музыки; Фрагменты и тексты (1993)
• Психологическая техника радиоадресов Мартина Лютера Томаса (2000)
• Канта "Критика чистого разума" (2002)
• Музыкальное течение (2006)

Музыкальные произведения [ править ]

• Для Себастьяна Ведлера (1919)
• 6 этюдов для струнного квартета (1920)
• Пьеса для фортепиано (1921)
• Струнный квартет (1921)
• 3 рассказа Теодора Дойблера для женского хора (1923–1945)
• 2 пьесы для струнного квартета, соч. 2 (1925/26)
• 7 коротких произведений для оркестра, Op.4 (1929)
• 3 короткие пьесы для фортепиано (1934)
• 2 песни для голоса с оркестром по мотивам оперы Марка Твена "Индийский Джо" (1932/33).
• Kinderjahr - Шесть пьес для фортепиано из соч. 68 Роберта Шумана (1941)
• 2 песни с оркестром

См. Также [ править ]

• Позитивизм спор

Ссылки [ править ]

Цитаты [ править ]

Источники [ править ]

Дальнейшее чтение [ править ]

• Эдвардс, Питер. «Конвергенции и разногласия в переписке между Лигети и Адорно» , Music & Letters, 96/2, 2015.

• Морган, Бен. «Проект Франкфуртской школы», Телос , Nr. 119 (2001), 75–98.
• Скратон, Роджер. Дураки, мошенники и головорезы: мыслители новых левых . Нью-Йорк: Блумсбери, США, 2015.
• Деланти, Джерард, изд. Теодор В. Адорно . Лондон: SAGE, 2004.
• Боуи, Эндрю. Адорно и концы философии , Кембридж: Политика, 2013 г.

Внешние ссылки [ править ]

В Викицитаторе есть цитаты, связанные с: Теодором Адорно

Викискладе есть медиафайлы по теме Теодора В. Адорно .

• Адорно, Теодор. Эстетическая теория. Университет Миннесоты , 1996 г.
• «Теодор Адорно» . Интернет-энциклопедия философии .
• Зуйдерваарт, Ламберт. "Теодор В. Адорно" . В Залте, Эдвард Н. (ред.). Стэнфордская энциклопедия философии .
• Теодор В. Адорно в « Найти могилу»
• Illuminations - The Critical Theory Project
• Одиссей и Сирена Зова Разума: Критика Просвещения Франкфуртской школой, опубликованная в Other Voices, n.1 v.1, 1997.
• "Адорно в 1950-е годы" Юргена Хабермаса.
• Дэниел Шерер, «Восприятие Адорно Лооса: современная архитектура, эстетическая теория и критика орнамента», Potlatch 3 (весна 2014 г.), 19–31.

Интернет-работы Адорно [ править ]

• Работы Теодора В. Адорно или о нем в Internet Archive
• Справочный архив Адорно на Marxists.org. Содержит полные тексты Просвещения как массовый обман , неземного характер гегелевского мирового духа и Minima Moralia .
• Негативная диалектика на efn.org.